Хаос

Костяшки пальцев снова тянутся к глазу.

— Не знаю, Кэл. Вся эта гребаная штука такая хреновая.

Женщина за соседним столиком откашливается, явно возражая против моих слов, но я скорее откушу ей голову, чем буду беспокоиться еще об одной вещи.

— Кит, — умоляет Кэл, — просто вернись домой. Это того не стоит.

Это то, что он говорил с самого начала, и с самого начала он, вероятно, был прав. Но вот я здесь, с одним шоу, которое осталось сделать, одним днем, который нужно вынести.

— Завтра я буду дома.

— Ни за что…

— Завтра, Кэл. Я заканчиваю с этим.

Мне потребовалась целая вечность, чтобы закончить разговор с Кэлом, и после того, как я наконец справилась, просто сижу, уставившись на свой телефон и вспоминая неоткрытое сообщение Шона. Я не хотела читать его, но вот я здесь — очень хочу взглянуть. Я смотрю на черный экран, пока не включаю его и не делаю ещё один звонок.

— Ты только что разговаривала по телефону со своим братом? — спрашивает Лэти вместо приветствия.

Мы с ним поддерживали связь последние несколько недель, но я ничего не сказала ему о Шоне. Он спрашивал, я избегала, он настаивал, а я меняла тему, заставив его рассказать о Кэле.

— Да, а что? — Я кладу локти на стол и наклоняюсь вперед, пряча пальцы под волосами. Мой лоб нависает над ламинированной поверхностью, пока я не сдаюсь и не позволяю голове упасть на нее.

— Он атакует мой телефон.

— Скажи ему, чтобы проваливал, — бормочу я в пол.

— О, я вполне могу, Китирина. Ты знаешь, что он сказал мне на днях?

— Что?

— Что для меня было легче открыться, чем для него. То, что я выиграл титул королевы выпускного вечера, не значит, что мне было легче!

Я хотела бы засмеяться, но у меня нет сил даже на то, чтобы притворяться, и я могу только молчать.

— Хорошо, — говорит Лэти после того, как я слишком долго молчу. Его тон изменился, став тоном парня, который знал, что мы будем друзьями еще до того, как я узнала, кто он такой, и который всегда был рядом, когда я нуждалась в нем. — Расскажи мне все.

Я отрываю лоб от стола и сажусь, тяжело опершись на ладонь.

— Что тебе сказал Кэл?

— Ничего. Я разговаривал с тобой и игнорировал его закрытую задницу.

Нетерпение в голосе Лэти может показаться шуткой для кого-то еще, но я знаю, что он раздражается, и я знаю, что Кэл тоже это знает. С тех пор он и мой близнец стали вроде как вместе, но Кэл хочет сохранить Лэти в секрете, а это совсем не тот способ, чтобы сохранить Лэти рядом.

— Итак, ты собираешься начать говорить, — продолжает Лэти, — или мне начать подробно рассказывать о короле выпускного бала и обо всех скандальных вещах, которые мы делали в лимузине после того, как…

Я прерываю Лэти, чтобы рассказать ему все — все, что я рассказала Кэлу, от начала до конца. Когда он спрашивает подробности, я даю их ему. Когда я понимаю, что что-то забыла, возвращаюсь назад. Я рассказываю ему каждую тайну, каждую ложь, каждую ошибку.

— И что сказал Кэл? — спрашивает он, когда я заканчиваю.

— Он велел мне вернуться домой.

— А ты, значит, решила остаться.

— А ты что думаешь, я должна? — Этот вопрос вылетает у меня в минуту слабости. Мне не нужно, чтобы он говорил мне, что делать, но мне просто нужен кто-то, кто не унаследовал мое упрямство или печально известную фамилию, чтобы сказать мне что-то, что-нибудь, что сделает все лучше.

— Я думаю, ты настоящая рок-богиня, — говорит Лэти. — И думаю, ты должна делать все, что захочешь.

— А что бы ты сделал?

— Хм, — хмыкает он, и я чувствую укол тоски по дому, когда представляю его лицо и винтажную мультяшную футболку, которая, вероятно, на нем надета. Мой Маленький Пони? Яркая Радуга? Он делает паузу на мгновение, а затем выдает: — Майк все еще одинок?

Я закатываю глаза.

— Спасибо за беседу, Лэти.

Он хихикает в трубку.

— Послушай, Китстен, я не собираюсь давать тебе советов…

— Очевидно.

— Потому что на самом деле ты этого не хочешь. Ты хочешь, чтобы я сказал тебе то, что ты хочешь услышать.

— И что же это? — возражаю я, даже не пытаясь скрыть, насколько расстроена. Он так же плох, как и Кэл. Хуже.

— Шон — засранец, и ты должна кастрировать его, пока он спит.

— Это то, что мне нужно услышать? — возражаю я, и в трубке раздается слабый вздох.

— Без понятия. Ты спрашиваешь кого-то, кто встречается с парнем, который все еще боится открыться.

Не получив помощи от Кэла и еще меньше от Лэти, я допиваю свой кофе, заказываю еще один и просто убиваю время. Возвращаюсь к автобусу как раз перед утренним саундчеком, таща тележку, полную фирменного кофе, и раздаю его парням с самой фальшивой улыбкой, которую когда-либо изображала. Они сразу же спрашивают, где я была, и я разыгрываю спектакль своей жизни — притворяюсь, что не сломлена. Что абсолютно не развалина внутри. Мой мозг хочет ненавидеть Шона. Но мое сердце… мое сердце бесполезно.