Хаос – это нормально

Но он так ничего и не сказал. Я даже какое-то время была зла на него. Тогда я решила почитать «Одиссею», как вдруг вспомнила сон на кладбище, и до меня дошло: Карл Рэй был Телемахом!!!

– Мне снились странные сны, – сказала я, – и ты был почти в каждом из них.

– Я? – Он выглядел польщённым.

И я пересказала ему все мои сны. Рассказала о теле без головы и корабле в том сне про бурю, а затем сон на кладбище, где он сорвал с того человека простыню и принялся обнимать его.

– Наверно, я начиталась «Одиссеи», – заключила я.

Лицо Карла Рэя приняло странное выражение: рот полуоткрыт, руки с силой сжали рулевое колесо.

– В чём дело, Карл Рэй?

– Это невероятно, – ответил он.

– Что именно?

Он не ответил, лишь сидел как каменный. Я решила, может, мне его шлёпнуть или что-то в этом роде. Помолчав какое-то время, он сказал:

– Хорошо, я скажу тебе, но ты должна пообещать мне.

– Я уже обещала и больше обещать не буду. Если ты мне не веришь…

– Ладно, ладно. Тогда слушай.

Ну почему люди не могут сказать что-то прямо? Меня стопроцентно бесит, когда они ходят вокруг да около.

Ой. Мама хочет, чтобы я прекратила писать и поговорила с ней.

Позднее

Я слишком устала. Завтра допишу. Мне есть что рассказать.

Пятница, 3 августа

О, милосердие! Почему всё становится настолько сложным? Когда я только сумею всё наверстать? Как я это объясню?

И где, где Алекссс?????

Боже. Я хотела сказать, Альфа и Омега. Держи себя в руках, Мэри Лу. Рассказывай, как ты возвращалась домой вместе с Карлом Рэем.

Верно.

Вот что сказал мне Карл Рэй, когда он, наконец, решил, что может мне доверять.

– Ты когда-нибудь думала, что твои родители вовсе не твои родители? – спросил он.

– Конечно, – сказал я. – Мне всегда кажется, что я приёмный ребенок. Только мои родители не хотят говорить мне. Они все время делают вид, будто…

– Никогда не думал об этом.

– Что я приёмный ребёнок?

– Нет, что я приёмный ребёнок.

– Карл Рэй, ты? Ты приёмный? Ты это пытаешься мне сказать? Если это…

– Нет.

– Что нет? Карл Рэй, живо выкладывай, что там у тебя, не тяни резину!

Мне показалось, что я вот-вот взорвусь.

– Я и пытаюсь. Помнишь ссору, что я упомянул? С моим отцом? Вот как это было.

Как же медленно он говорит! Делает паузу после каждой пары слов.

– Однажды мама сказала мне, что мой отец мне не родной отец, и тогда я взбеленился и ушёл из дома. Я жил у друзей. Я не хотел разговаривать с отцом, с Карлом Джо, потому что он не был моим настоящим отцом. Тебе не кажется, что им давным-давно следовало сказать мне правду? Позволить мне найти моего настоящего отца?

– Погоди минутку. Дай подумать. Значит, твой отец – не твой родной отец? Она сказала тебе, кто твой отец? Твой настоящий отец?

– Да, – ответил Карл Рэй.

– Ого. И кто же это?

– Я не могу сказать.

– КАРЛ РЭЙ, ТЫ ДЕБИЛ.

– Что с тобой?

– Сначала ты заставляешь меня пообещать тебе, ничего никому не рассказывать, а потом рассказываешь, но не всё, а только малую часть. Так дело не пойдёт.

– Но мать убьёт меня…

– Мне плевать, Карл Рэй. Мне это по фигу.

Я думала, что мы попадём в аварию, потому что в тот самый момент машина, что ехала впереди нас, включила стоп-сигналы. Я заорала на Карла Рэя, и он резко затормозил. Мы лишь чудом не врезались в ту машину, остановившись в шести дюймах от неё.

– Итак, – сказала я, когда мы немного пришли в себя после того, как избежали смерти, – говори мне, кто это. Давай, выкладывай.

– Я не скажу ни слова, – сказал он. – Я пообещал маме, что я никому не скажу, до тех пор пока…

– Пока что?

– Пока я не поговорю кое с кем.

– С кем? – спросила я. – С твоим настоящим отцом? Кто он? Это с ним тебе нужно сначала поговорить?

Карл Рэй молча крутил баранку дальше. А перед тем, как мы свернули на подъездную дорожку нашего дома, Карл Рэй заставил меня пообещать (снова!!!) никому ничего не говорить ни при каких обстоятельствах.

– И даже Алексу? Ему тоже нельзя говорить? – спросила я.

И Карл Рэй сказал:

– Даже ему!

И я пообещала, хотя я не уверена, что смогу сдержать это обещание.

Итак, мы дома. Наконец-то! Все ужинали и очень удивились, потому что не ждали нас раньше пятницы, и все стали скакать и заговорили наперебой.

Деннис и Дуги всё говорили о каких-то подарках, Мэгги доложила о том, что Бет-Энн постоянно звонила, Томми без умолку трещал о тракторе, а родители без устали вещали о миссис Фурц.

Что касается подарков: в течение недели, когда нас не было, начали прибывать коробки – газонокосилка для папы, велосипед для Дуги, детский трактор для Томми, коньки для Денниса, пальто для Мэгги и пальто для мамы. И что-то для меня.

– Для меня? Где?

Мне сказали, что он в моей комнате. Я побежала наверх. Там, в моей комнате, стоял письменный стол-трансформер с убирающейся крышкой и миллионом маленьких уютных местечек для бумаги, ручек и всего прочего. От удивления я разинула рот.

Все поняли, что это «проделки» Карла Рэя. И принялись обнимать и благодарить его. Он даже засмущался. Вот вам и болван Карл Рэй!

Теперь про Бет-Энн: Мэгги сказала, что Бет-Энн звонила раз тридцать, и Карлу Рэю лучше поторопиться и позвонить ей, прежде чем она взорвётся.