Хаос как стратегия глобализма

В постсоветский период американский опыт стал преподноситься фактически как единственно правильный. На практике же гипертрофированность принципа свободы в воспитании привела к процессам, которые некоторые мыслители определяют как озверение человека, его биологизация. В свое время выдающийся российский педагог П.Ф. Лесгафт так описал принцип свободного обучения от потребностей ребенка. Вначале ребенку дается конфетка, потом конфетка с ромом, потом ром без конфетки. Общая деградация личности оказывается программируема. Но не это ли самое и происходит сегодня, как тренд происходящего в мировом образовании 80.

Вместе с тем, отказываться от принципа свободы в образовании было бы также принципиально неверно. Система человекомуравейника по образцу знаменитой оруэлловской утопии вряд ли сможет создать человека, способного к осмысленному восприятию ценностей, культурной трансляции и развитию. «Стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства», – призывает апостол Павел в послании к галатам.

Как выйти из коллизии между свободой и ответственностью? Такой выход предлагается в рамках христианской педагогики. Само понятие «свобода» трактуется в теориях педагогики либерального спектра как антитеза несвободе. Чтобы обрести свободу, по логике этого подхода, необходимо преодолеть то, что ее ограничивает. Христианская педагогика, особенно педагогика православная, говорит о свободе в другом смысле, как свободе воли в выборе между добром и злом. Человек при любой системе в выборе между добром и злом внутренне свободен. И этот выбор осуществляется фактически каждый миг времени. Показать развилку выбора, объяснить, что есть добро и зло – в этом и состоит основная задача христианской педагогики.

Могут возразить, что христианская педагогика может быть применима только в рамках специальных религиозных учреждений, ввиду светскости образования, действия принципа отделения Церкви от государства. Не покушаясь в данном докладе на сам этот принцип, что должно, вероятно стать предметом специального рассмотрения, выскажу ту точку зрения, что нет никаких препятствий в использовании методологии христианской педагогики. Ведь существует же, например, вальдорфская педагогика, выстроенная на религиозном фундаменте антропософии. Да и другие педагогические школы опираются на ту или иную мировоззренческую систему, отвечающую так или иначе и на ключевые вопросы религии. Почему в таком случае нельзя обратиться к педагогике христианской, достаточно хорошо разработанной и практически апробированной?

Педагог, сообразно с методологией христианской педагогики, выстраивает свою деятельность с опорой на четыре базовые принципа, раскрывающие четыре типа отношений – принцип христоцентричности – отношение к Богу; принцип экклезиологичности – отношение к Церкви; принцип педоцентричности – отношение к ребенку; принцип миссиоцентричности – отношение к себе, как выражение миссии учителя. Для светской школы этот подход мог бы быть адаптирован через следующий перечень базовых отношений – отношение к идеальному, отношение к обществу, отношение к учащемуся и отношение к педагогу. Модель образования при таком позиционировании фундаментальных отношений оказывается более интегральной, чем все другие педагогические модели.

Формирование ответственности предполагает ступенчатую систему восхождения – ответственность за себя; ответственность за семью; ответственность за коллектив; ответственность за свой двор, город, регион; ответственность за страну; ответственность за человечество. И свобода, и ответственность должны быть соединены в единую логически выстраиваемую систему человекостроительства.

На базе императива свободы формируются такие желаемые качества человека будущего, как 1. инициативность; 2. Творческая индивидуальность; 3. человеческое достоинство. Императив ответственности задает основы формирования других качественных характеристик человека – 1. патриотизм; 2. социальная ориентированность, чувство долга; 3. работа в команда. Не противопоставление свободы и ответственности, не ограничение одним другого, а синтез должен определять модели новой педагогики.

Угроза «цифрового концлагеря» как тотальной несвободы

Вызов лишения человека свободы особенно резко актуализировался в 2020 году в связи с принятием ведущими странами мира мер, названных профилактическими, суть которых, если говорить упрощенно, свелась к ограничению права перемещения и произвольного выхода из своего жилища. Был фактически на мировом уровне брошен вызов Всеобщей декларации прав человека, заявляющей статьей 13 – невозможность ограничения права перемещения и статьей 30 – невозможность купирования любым государством и под любым предлогом какой-либо новеллы этого, претендующего на всечеловеческую консенсусность документа 81. И мир относительно спокойно эти ограничения принял. Был создан прецедент, на основании которого и в другой, и в третий раз свободы под благовидным предлогом могут быть ограничены.