Хаос: Наследник Ведьмы (СИ)

— Сомний. Но пока он в Примумнатус, с папой. — Селина наконец позволяет Еве отнять руки от головы и уложить их на колени, но это вовсе не делает ее спокойной. — Харон, мы должны действовать быстро. Надо отыскать вестника Смерти до тех пор, пока Сомний не вернулся. И, желательно, никому не попасться на глаза.

— Ты права, Селина, но… Можешь дать мне немного времени? — он смотрит на меня. Таким пронзительным тяжелым взглядом, что мне остается только переступить с ноги на ногу и опустить взгляд в пол. Я не могу выбрать сторону в этой борьбе гнева и любви. — Мне надо переодеться. И поговорить.

— Тогда мне нужно выпить чаю и успокоиться.

— Чай… На верхней полке. — мне наконец удается что-то из себя выдавить. Глупое, несуразное, через силу и с диким хрипом, но мне это удается.

— Спасибо, Мортем. — Ева отвечает за Селину — впервые за этот бесконечно долгий разговор. Не могу понять, стесняется она или просто не знает, что сказать. Но в любом случае, я рад вновь услышать не только Лорела и Селину.

Грехем поднимается со стула, тяжело припадая на больную ногу. Я смотрю на это грузное движение как завороженный. Его нога тоже покрыта шрамами, я помню это. Он говорил, что ему выбило колено. Правда ли это? Или ногу ему повредил более серьезный враг? Но спросить сам я не успеваю.

— Твоя нога… Это тоже работа Хаоса? — Ева пытается говорить хоть что-то, но вопросы задает не те. Кажется, она не знает, что ей делать. В этом мы с ней схожи.

— Да. — ответ скупой, но теплая улыбка подкрепляет его дружелюбность. Не улыбайся так! Не надо! Я ведь… Я ведь уже сдался, черт возьми! — Идем, Мортем. Думаю, нам есть что друг другу сказать.

О, это точно. Мне так точно есть что сказать. К примеру, о том, что я тебя, лжец ты поганый, люблю!

Вместе мы переходим в мою комнату, оставив позади и окровавленный коридор, и напряженную тишину кухни. В маленькой кладовке царили полутьма и запах подростковой жизни — чипсов, пота и газировки. И только алые пятна на моем любимом коврике портили весь удивительно спокойный вид этих покоев.

Прежде, чем я успеваю хоть что-то сделать, Лорел усаживает меня на кровать и садится на пол передо мной. Смотрит снизу вверх в мои глаза и грустно улыбается, крепко сжимая пальцы на моих коленках. Черт, ну почему ты настолько милый? Я хочу злиться, но не могу. Я хочу накричать на тебя, но вместо этого извинюсь. Я хочу обвинить тебя во всех грехах, но… Но не стану.

— Мортем, прости меня. — его пальцы подрагивают. Мне чуть больно, но я об этом не скажу. — Я должен был рассказать тебе обо всем еще в тот самый момент, когда ты начал говорить об артеках и ведьмаках. Я ведь сразу понял, к чему ты это, но… Я испугался. Хаос преследует меня, ему что-то от меня нужно, и он не остановится до тех пор, пока я не умру. Но ты ему не нужен. И я не хотел, чтобы из-за моих проблем ты мог подвергнуться опасности.

— Лорел… — мне все еще трудно говорить. Боль неостановима — она терзает мое горло каждую секунду, которую я говорю. Но слов у меня много и я должен сказать каждое из них. — Не извиняйся. Я все понял, когда ты поделился с нами своей историей. И… Извини, что я тебя ударил, хорошо? Просто… Просто я так обижен на тебя! Мне открылось слишком много правды за этот месяц. Правда о бабушке, правда об этом мире, правда о тебе… То, что ты Харон, стало для меня последней каплей. И я… Я не сдержался. Ну, наверное, я имею на это полное право, но бить тебя было все же лишним. — я пытаюсь улыбнуться. Горло раздирает мучительная боль, дыхание дается тяжело. Но я должен был все это сказать, как бы тяжело мне не было.

— Не лишнее. Я даже представить не могу, что ты почувствовал, когда… Когда понял мою истинную сущность. — он осторожно обнимает меня. Я не сопротивляюсь — позволяю его голове лечь на мою грудь, а рукам обвиться вокруг талии. — Если бы не я, тебя бы во всей этой истории не было.

— Хей, ну, ты ведь не знал, что я ведьмак, когда брал к себе под крылышко! Правда же? — у них ведь есть зрение там, все дела… Или это является частью их сил?

— Нет. Я больше не могу видеть. По крайней мере, пока ко мне не вернуться силы. — Лорел дышит тяжело и шумно, с глухим сипением, которого не было раньше в его голосе. — Мортем… Ты только не таи в себе злость, хорошо? Если что — врежь мне, но только себя не мучай.

— Ой, да ладно тебе! Нет, я, конечно, злюсь… Но, поверь, это пройдет. Остаточный эффект, так сказать. — мне доверили тайну, связанную с появлением Харона на Земле. Со мной поделились своими чувствами. И, да, я не могу злиться, как бы не хотел продолжать это делать.

Обида осталась, и будет жить еще долго. Но злоба… Скажем так, я быстро устаю злиться. Особенно если мне рассказывают, почему обман существовал на пару с ложью и притворством. Уже завтра все будет лучше, а вскоре и отголосков неприятных чувств не останется.

— Думаю, тебе стоит выйти из этой истории. — он поднимает голову. Взгляд его янтарных глаз полон боли. — Я понимаю, у тебя проблемы с родителями, и к ним ты возвращаться не хочешь… Но скоро у меня в доме начнется ад. И тебе лучше быть от него подальше.