Хаос: Наследник Ведьмы (СИ)

Я вырываюсь. Она почти не против - остановить не пытается, лишь кривит губы и опускает руки, говоря последнее прости. Поздно, так поздно.

Я срываюсь с места. Снова пускаюсь в бега, играя в догонялки со смертью в лице существа Примумнатус. Долорес даже не кричит мне вслед, только смотрит.

А я снова опаздываю, на этот раз всего на доли секунд.

Волна вони вместе с черной тенью и треском кустов под огромным лапами вторгается в мир. Как в замедленной съемке, я поворачиваю голову. Глаза-бусинки, полные гнева и предвкушения, впериваются в меня. Огромная пасть открывается в рычании, острые как бритва зубы блестят от слюны.

Я зажмуриваюсь в ожидании боли и долгожданного конца. А потом падаю, получая мощный толчок в плечо.

Когда я открываю глаза, шипя от удара плечом о землю, мир разрывается криком Долорес и утробным рычанием вендиго.

Я пытаюсь действовать быстрее - перебарывая боль, поднимаюсь на ноги в пару движений, поворачиваюсь… Но бой уже оказывается окончен.

Вендиго хватило одного укуса, чтобы перекусить горло моей матери. Ее тело распростерлось по грязному, пыльному асфальту, и алая кровь окрасила серое полотно дороги. Вендиго, огромная тварь, поворачивается ко мне и демонстративно облизывается. Кровь капает с его морды на асфальт, наполняя мир стуком капель. Его когтистая лапа упирается в грудь Долорес, и когти вонзаются в ее тонкое тело.

Я кричу. Ярость захлестывает меня с головой, боль четырех мучительных дней переполняет. Мне даже нечем защитить себя. Сейчас все будет кончено… Но это не мешает мне срывать голос, проклиная Хаоса.

- Ты слышишь меня, мразь?! - Я знаю, он слушает. Потому что вендиго не двигается, потому что выражение его морды не меняется. - Я… Я уничтожу тебя!

- Да? Неужели? - Из пасти вендиго доносятся звуки.

Я не мог понять, первые ли это признаки безумия или Хаос действительно говорит со мной через эту огромную тварь. Честно, мне наплевать. Он отнял у меня все. Он забрал у меня нормальную жизнь, друзей… А теперь и Долорес. Я ненавидел ее. О, как я ненавидел ее. Но он не имел права убить ее. Даже я не имел!

- Хочешь отомстить мне? Неужели я так тебя раззадорил? - Сиплый смех раздирает мое сознание в клочья. Ему плевать… Ему не страшны мои угрозы, как не страшен и я сам. Да как он смеет так отвечать на мой гнев?! - Думаешь, сможешь наказать меня за друзей?

- Да! Ты поплатишься! - Я самолично сотру тебя в порошок! За все! За каждую боль, за каждый момент жизни, стертый твоей рукой!

- Ха-ха! А ты самоуверен, - вендиго сдвигается с места. Тело Долорес под его лапой вздрагивает. Я морщусь. Я не должен сочувствовать ей… Но мне жаль. Жаль, что я принес ей смерть. - Ну, не в моих силах остановить тебя. Зато в моих - направить, - вендиго подходит ко мне. Я чувствую запах гнили и падали из его пасти. Черные бусины глаз так близко… Но мне не холодно. Мне не страшно. И пусть жжет след на руке, пусть картины последнего нападения прорываются сквозь гнев. Мне не страшно. Правда… - Если ты уверен в себе, приходи в Сайлент-Экспенсс. Твоя остановка - “Старшайн”. Я буду ждать. А вместе со мной и кое-кто еще.

- Будь уверен, я не испугаюсь, - не теперь. Не сейчас, когда смысл моей жизни исчез, а последний оплот гнева распростерся под жарким солнцем в луже засыхающей крови.

- Буду ждать. Покажи мне, на что ты способен, глупый мальчик, - вендиго довольно рыкнул. - О, и… Приведи с собой кого-нибудь из своих друзей-артеков. Я так соскучился по их плоти, кто бы знал!

Пара секунд - и черная тень обогнула меня. Поток жаркого воздуха ударил в спину, когда тварь сорвалась с места и огромными прыжками унеслась обратно в лес. Как в трансе, я подошел к Долорес. А затем мои ноги подогнулись.

Страха не было. Больше не было. Но меня все равно трясло, а руки не слушались, когда я потянулся к лицу Долорес. Ее мутно-голубые глаза были широко распахнуты, а губы… Растянуты в улыбке. Она улыбалась, когда огромная тварь разрывала ее горло. Глупая старушечья одежда окрасилась в алый.

- Я же говорил тебе… - ее щеки были еще теплыми, а мои пальцы - холодными. - Предупреждал… Не стоило тебе быть со мной.

Она спасла меня. Оттолкнула, не дала вендиго схватить. Я уверен, Хаос не убил бы меня. Унес - возможно. Но не убил бы. Но Долорес помешала ему. И заплатила за то, что оттолкнула своего сына из-под лап непонятной твари, выскочившей из леса.

Я закрыл ее глаза. Не плача, не испытывая всепоглощающей боли, закрыл глаза и распрощался с ней. Я никогда не любил Долорес. Я не простил ее. И сейчас - тоже. Но она не заслуживала такой смерти.

- Прости меня, - она не заслужила этих слов. Но я все равно сказал их, пытаясь искупить вину убийства скорее перед самим собой, нежели перед ней.

А затем я встал на ноги, развернулся и побежал. Прочь от Долорес, прочь от кладбища, прочь от двенадцати могил и прочь от самого себя, вестника смерти. Последняя искра угасла ровно в этот самый миг, и даже жар июльского дня не смог зажечь ее вновь. Я рванул на встречу Хаосу, которого не мог победить, как в объятия желанной смерти.