В восемь пришлось просыпаться и отрывать свою задницу от кровати. Все потому, что занятие мне назначили на одиннадцать и перенести его на более позднее время не удалось. Ева оказалась крайне упертой и неуступчивой особой. Нет, это было и так понятно, но убедиться в этом еще раз мне все равно пришлось. Учитывая тот факт, что всю прошлую неделю я просыпался в шесть и ехал в школу, а за два дня и понедельник отдохнуть толком и не успел, настроение мое пересекло отметку «злится на все, что движется». И это было отстойно, ибо день обещал быть сложным.
— Ты чего так рано? — стоило мне только зайти на кухню, как Лорел отвлекся от варки каши и в полном изумлении посмотрел на меня, чуть не выронив ложку, которой помешивал свой завтрак.
— У меня встреча в одиннадцать. Пришлось встать. — я уселся на свой стул и уронил голову на сложенные руки. Есть не хотелось. Заниматься не хотелось. Хотелось остаться дома и посмотреть какой фильмец. Но любопытство все равно гнало вперед. Бхааа, иногда я сам себя не понимаю.
— Тебе что-нибудь приготовить или разогреть вчерашнее? — и ни одного вопроса. Лорел — добрая ты душа! Как бы я без тебя?
— Не-е, спасибо. Не хочу есть. Обойдусь печенюшками или бутербродами. — я, конечно, люблю еду Лорела, но завтракать не хочу от слова совсем.
— Ну нет, никаких мне печенюшек и бутербродов на завтрак. Кашу будешь? — я представляю, как Лорел корчит гримасу возмущения. Поджатые губы, сведенные к переносице брови, прищуренные глаза, напряженные плечи. Он в такие моменты не страшный, а скорее… Милый, что ли? Да, милый, однозначно.
— Если тебе не трудно… — я с трудом поворачиваю голову, но смотрю только на спину моего соседа, обтянутую тканью старой серенькой футболки. А еще — на его крепкую задницу, которую черные спортивные штаны неплохо так выделили.
Признаю честно, зрелище завораживающее. Задница Лорела — отдельный вид искусства. Подтянутая, чуть округлая, узкая. Ну прям эталонная мужская пятая точка. Будь я девчонкой, я бы слюнями весь стол запрудил. Да я и запрудил! Это же Лорел, ей Богу, герой всех моих нынешних мокрых снов и главная фантазия в мозгу тупенького пятнадцатилетнего мальчишки, коим я и являюсь.
— Мортем, ты там с открытыми глазами заснул что ли? — мать моя мужчина!
Я резко отвожу взгляд, прячу лицо в сгиб локтя и подбираю со стола слюни. Лицо вспыхивает как сухое деревце от искорки. Боже, надеюсь, он не понял, куда я смотрел. Это же надо так спалиться!
— Говорю, тебе мед добавить в кашу? — но строгим или разочарованным Лорел не звучит. Фьюх, пронесло. Видно, и впрямь подумал, что я заснул. Оно и к лучшему!
— Ага, ага… Прости, что пялился. Меня конкретно так рубит. — ага, оправдывайся, давай. Ты этого делать не умеешь, как не умеет этого делать Долорес.
— Встречу никак не перенести? — волнуется за меня, таким встревоженным звучит. Жаль я лица его не вижу. Хочу посмотреть в его глаза и утонуть в них еще на пару минут.
— Я пытался, но она слишком занятая, чтобы встретится потом. — Еве потом по делам, Селине потом на занятия какие-то там… Занятые что капец. А я вот молодец — умею не думать об одном конкретном субъекте, отвлекая себя мыслями о других.
— Она? У-у-у-у, у тебя появилась девушка? — звучало со скрытой надеждой, нет? Вот это сейчас обидно было. Но не так обидно, как носом вляпаться в собственные слюни, которые не успел стереть. Фу, я тут действительно озерцо напрудил!
— Нет, она просто моя подруга. Не более. — я мог бы пошутить. Но о любви шутить не круто, особенно в присутствии своего главного интереса.
— Ну, подруга, так подруга. — голос Лорела становится ближе или мне кажется?
Когда я поднимаю голову, моя макушка едва не влетает в горячее донышко миски, которую Лорел ставил на стол.
— Воу! — мой сосед дернулся назад, цепляясь ногой за ножку стола и своим произведением искусства впечатывая в столешницу. — Ты как, в порядке?
— Это я у тебя должен спрашивать! — я подрываюсь было помочь Лорелу, но тот качает головой и улыбается легонько. Привык уже к своей неловкости. А я вот все не могу.
— Моя неуклюжая задница уже ко всему привыкла. А вот твоей головушке мозги ее понадобятся. — его звонкий смех все еще вызывает внутри меня тепло.
Я только отмахиваюсь от него, позволяя Грехему поставить передо мной тарелку с кашей и ложкой в ней и сесть напротив со второй. Завтракаем мы молча. Я уверенно поглощаю ложку за ложкой кашу, постепенно просыпаясь от вкусного горячего завтрака, а Лорел ест медленно и неторопливо, наблюдая за ветками кустов, что в легком дуновении ветерка танцуют за окном.
— На этой неделе обещают хорошую погоду. — я почти разбираюсь с завтраком, когда Грехем вновь начинает говорить.
— М? — подняв голову от почти пустой тарелки, я смотрю на Лорела, сглатывая большой комок еды, напиханный за щеки.