Хаос звезд

— Ты кое-что изменила, — сказала она мягким, грустным голосом.

Моя рука сознательно взлетела к волосам.

— Э, я, хм-м…

— Во снах. Во тьме. Ты что-то поменяла.

— Я не могла позволить ей… Я не могла больше просто смотреть на это.

— Ты знаешь, я бы предпочла, чтобы ты была в безопасности, — сказала она.

Я открыла рот, чтобы сказать что-то, но… я не знаю. Она бы тысячу раз предпочла погибнуть самой, чем позволить чему-то случиться со мной. Такова её правда. Моя правда. Правда, которую я отталкивала от себя и погребла под всеми этими годами злости и непонимания.

— Я люблю тебя, — сказала она, и слеза скатилась по её лицу.

— Мама, прости меня, я…

Но было слишком поздно. Я была права. Она была всего лишь статуей, и пока я смотрела, она рассыпалась в пыль. Я осталась одна в темноте.

Глава 14

Исида стала той, кем хотела быть. С помощью магии, коварства и железной силы воли она защищала то, что ей принадлежало. Она выживала. Она изменялась, захватывая роли других богов, забирала почитателей там, где только могла, и использовала их для своей поддержки. Она переживала поколения, выходила за рамки культур, распространяла своё влияние и поклонение себе за границы земли и неба, которые её создали. Она создала огромную сферу поклонения и власти, а потом создала крошечный, защищённый мирок, чтобы кормить себя и тех, кого любила. Возможно, что она изменится и ослабнет. Но всё же всегда будет вечной. Но если я и вынесла что-то из своей семьи, то только то, что иногда даже те вещи, которые длятся вечность — не длятся вечность.

Без паники. Без паники. Всё хорошо.

Перед выходом из дома я пишу маме, и в этот раз честно описываю в деталях мои сны. Тьма близко. Слишком близко. Я делаю несколько глубоких вдохов и смотрю на себя в зеркало солнцезащитного козырька машины. Я стараюсь не выглядеть испуганной, что уже хорошо.

— Сириус, купи мне билет на самолёт домой.

Он останавливается на светофоре и недоверчиво на меня смотрит.

— Серьёзно?

— Я хочу вернуться сюда. В смысле, если вы не против. Но скоро случится что-то плохое, и… это странно, но я беспокоюсь за маму.

Он улыбается.

— Да уж, немного странно. Мама может сама о себе позаботиться. Но она точно это оценит. И, конечно же, ты можешь вернуться. Мы купим билет туда и обратно, если тебе так станет спокойнее.

Я улыбаюсь. Это меня успокаивает. Всё получится.

Когда машина Сириуса переезжает «лежачего полицейского», я вдеваю во второе ухо серьгу, и теперь оба чеканных золотых диска свисают из моих ушей, и щекочут шею. Эти серьги подходят к моему поясу из квадратных звеньев золотой цепочки на бёдрах, а мои золотые сандалии завершает ансамбль из аксессуаров. Я хотела надеть что-то и на запястья, но не нашла ничего подходящего.

И… я одета в белое. На мне платье без рукавов, с вырезом в виде ниспадающих на грудь складок. Подол доходит до пола, но с разрезом, который доходит до середины бедра. Моя мать подарила его мне на последний день рождения, но я никогда не одевала его. Я бросила его в чемодан из прихоти, когда уезжала. Никогда не хотела его носить, потому что думала, что стану выглядеть как Исида. В своих украшениях и с подведённым макияжем «кошачьи глаза» я смотрюсь как египетская богиня. Но это по-прежнему я, только египетская богиня, что соответствует теме сегодняшнего вечера.