Харагуа

Ингрид, Сьенфуэгос, Гаитике, Арайя и Бонифасио Кабрера приветствовали всех поочередно, после чего канарец поднялся в рубку и, дождавшись, когда смолкнет гул голосов, объявил:

— Прежде всего, я хочу поприветствовать вас в Индиях и пожелать счастья и всяческих благ в Новом Свете, — он нервно откашлялся, поскольку не привык к произносить длинные речи, после чего продолжил: — А кроме того, хочу напомнить, что сейчас вам предоставляется последняя возможность передумать, если у кого-то вдруг возникли сомнения, стоит ли идти до конца.

Большинство выглядело растерянно и смущенно. Наконец, одна женщина, к ногам которой жались двое детишек, решилась заговорить, и в голосе ее прозвучало беспокойство:

— А почему мы должны передумать, сеньор? Или есть что-то такое, о чем вы не сказали нам раньше? Какая-нибудь неизвестная опасность?

— Да нет, ничего такого, насколько я знаю, — поспешил заверить канарец. — Но вон та линия на горизонте — остров Эспаньола; там есть несколько поселений, а также порт, откуда вы в крайнем случае сможете отплыть домой.

— Нам некуда возвращаться, — раздался чей-то голос. — Ни у кого из нас нет дома.

— Это хорошо, — кивнул Сьенфуэгос. — В подобных ситуациях ностальгия оказывается злейшим врагом, — он вновь ненадолго замолчал, после чего продолжил: — Но я хочу, чтобы вы поняли: там живут люди, которые мечтают разбогатеть, добывая золото и жемчуг, а также обращая туземцев в рабов и заставляя их работать на плантациях сахарного тростника... — он пристально наблюдал за ними, словно стараясь понять, о чем они думают. — Но там, где будем жить мы, золото и жемчуг ничего не стоят, сахарный тростник — не более чем сырье для приготовления сладостей, а рабства там нет и никогда не будет. Каждый будет работать сам на себя и вносить свой вклад в общее дело.

— Значит, у нас будет земля? — спросила женщина, заговорившая первой. Она казалась самой решительной из всех.

— Столько земли, сколько может охватить глаз.

— А вода?

— Столько воды вы еще не видели за всю жизнь.

— В трюме мы привезли семена, — сообщила женщина. — А еще — свиней, уток и кур. Что нам еще потребуется?

Эта женщина, видимо, привыкла работать от зари до зари, не получая взамен почти ничего.

— Ничего, — спокойно ответил Сьенфуэгос. — Мне и моей семье этого вполне достаточно, чтобы начать новую жизнь. Но я бы хотел, чтобы каждый из вас уже сейчас отдавал себе отчет, что его ждет. Потому что потом будет поздно.

— Сколько времени вы даете нам на раздумья?

— Три дня, — ответил он. — А пока можете сойти на берег, осмотреть остров, познакомиться с его климатом, флорой и фауной. После этого те, кто захочет, могут остаться здесь, а мы продолжим путь.

— И куда же мы отправимся?

— Туда, где решим основать поселение, — Сьенфуэгос махнул рукой на юго-запад. — Там ожидают сотни необитаемых островов, которые отвечают всем нашим требованиям, их у нас никто не сможет отнять. Мы не станем спешить и выберем наиболее подходящий.

— А вы точно уверены, что нам не придется ни с кем воевать за эту землю? — спросила другая женщина.

— Если нам и придется воевать, то лишь для того, чтобы защитить собственное имущество, — ответил канарец. — Если на нас нападут, то мы, конечно, не станем сидеть сложа руки, можете быть уверены.

После этого он объявил совещание закрытым — отчасти потому, что больше сказать было особо нечего, но прежде всего — потому, что людям, больше месяца проведшим в открытом море, теперь не терпелось поскорее ступить на твердую землю и собственными глазами увидеть чудесный мир, до которого теперь было рукой подать.

Поздним вечером, когда в лагере все стихло, канарец и донья Мариана сидели на песке и любовались поднимающейся над горизонтом луной.

— Ну, что скажешь? — спросила она. — Как ты думаешь, они действительно готовы работать?

— Почему же нет? — ответил Сьенфуэгос. — Судя по всему, жизнь была к ним не слишком добра, а теперь у них есть возможность работать на самих себя. В первые годы, конечно, придется нелегко; но здесь хорошая земля, а труд, что еще важнее, сдерживает амбиции. Люди, которые едут в Индии за золотом и легким богатством, как правило, быстро разочаровываются, увидев, что все мечты оказались пустыми миражами.

— Но не все же мечтают именно об этом, — возразила донья Мариана.

— Большинство. Даже умнейшие. Если бы адмирал с самого начала понял, какая это щедрая и благословенная земля, его судьба была бы совсем другой, он бы не умирал сейчас, брошенный на пустынном острове, — растянувшись на песке, канарец положил голову Ингрид на колени. — Но ему было этого мало! Ему нужен был Сипанго, золотые дворцы Великого хана, неисчерпаемые золотые прииски и мешки, набитые жемчугом размером с голубиное яйцо. Он решился отправиться на поиски западного пути, открыл Новый Свет, но этого ему оказалось мало. Вот живой пример того, что человеческие амбиции не знают границ.

— А у тебя есть амбиции?

Сьенфуэгос протянул руку и ласково погладил ее по щеке.