Харальд Поттер. Наследники Слизерина (СИ)

– Ну… Так, в перерывах поглядеть… Я взяла немного для лёгкого чтения…

– И это ты называешь лёгким чтением? – хмыкнул Харальд, извлекая из сумки какую-то толстенную книженцию.

– Заткнись. Ты же тоже любишь читать.

– Люблю. И физические нагрузки считаю необходимыми. Но ты бы только видела себя со стороны, когда идёшь в полной букинистической выкладке! Поэтому и горбишься постоянно.

– Я не горблюсь, – на автомате огрызнулась девочка.

– Горбишься.

– Не горблюсь. И вообще, какая тебя разница?

– Гермиона, ну ты же девочка, – продолжал увещевать подругу Харальд. – Поженственнее тебе нужно быть… хотя бы иногда… Вот, например, ты могла бы заявить протест моему проявлению мужского шовинизма, и не пытаться всучить свою сумку.

– А я всегда прохладно относилась к идеям феминизма… Ты куда?

– Триффида забрать, – ответил Поттер, поворачивая к одной из теплиц, куда после окончания уроков ушла Спраут.

– Я с тобой, – моментально заявила Гермиона.

– Да не, не утруждай себя…

– Я должна видеть этого монстра. И это не обсуждается!

Поттер тяжело вздохнул, но почти сразу же улыбнулся и зашагал вперёд.

***

Триффид за лето подрос и стал значительно крупнее. Если в самом своём начале он представлял собой маленький кустик, размером с кучку примул или маргариток, то сейчас это был трёх футов высоты кустарник. Хотя больше всего она напоминала сразу несколько растений, посаженых рядом друг с другом и причудливо переплетшихся.

Розетка широких округлых листьев, как у лопуха – в основании. Ловчие листья-ловушки с зубчатыми краями, как у увеличенной в несколько раз венериной мухоловки – выше. Затем – частокол мечевидных листьев, а в центре и вверху торчали пока что тонкие и хиленькие одеревенелые побеги, увенчанные резными розоватыми листьями.

И, разумеется, куст достаточно активно цвёл, причём сразу несколькими видами цветов. Метёлки небольших бело-голубых цветочков по краям, десяток разноцветных колокольчиков с сомкнутыми лепестками, и троица голубоватых роз в центре.

– Исключительно занимательный экземпляр, – произнесла профессор Спраут, в сопровождении которой Харальд и Гермиона вошли внутрь спецтеплицы, где росли наиболее ценные, редкие или опасные растения. – Никогда особо не занималась селекцией, но результат вполне могу оценить. Ты пользовался какой-нибудь специальной литературой, Гарри?

– Неа, только прочитал пару справочников по гербологии, растениеводству и алхимии глянул. Но в основном шёл методом тыка.

Поттер тактично умолчал, что этот самый метод тыка включал в себя самые отмороженные экзекуции, которые были применены к дракене. Многочисленные прививки, инъекции различных веществ, поливание сомнительными зельями (обычно в ход шла "некондиция", остававшаяся после опытов по зельеварению), накладывание рунических заклинаний и прочие магические ритуалы.

– Кстати, профессор, он вас не пытался, того…

– Сцапать? – улыбнулась Спраут. – Было дело. Но, оказалось, что стоит насвистеть ему "Боже, храни Королеву", и он моментально успокаивается. А вообще он вёл себя очень прилично – поспокойнее и потише той же антенницы.

Харальд чуточку надулся от гордости.

– Профессор, неужели вы так спокойно относитесь к тому, что ваш ученик хранил у себя столь опасное создание? – не выдержала Грейнджер.

– В списке запрещённых предметов Хогвартса дракена не числится, – успокоила девочку преподавательница. – Да я и не думаю, что подобные создания могут быть опасны для человека… В дикой природе плотоядные деревья обычно никогда не нападают на человека, за исключением нескольких видов. Но они все очень большие по размеру – и дунак, и ятевео, и умдглеби…

– Профессор! Но ведь так же нельзя!

– Почему?

Гермиона задохнулась от возмущения, а вот Харальд улыбнулся. Как он успел заметить, строго придерживалась норм преподавания лишь МакГонагалл, а вот остальные учителя были больше фанатами своего дела, чем педагогами. А для фанатов опасность любимого дела – вещь сугубо эфемерная…

– Я так понимаю, Гарри, что звуковые команды ты придумал исходя из того, что дракена на охоте обычно ориентируется на слух…

– Если честно, то нет, профессор, – признался мальчик. – Просто когда я кормил Триффида, то обычно напевал британский гимн… Собственно, он только два сигнала и знает.

– Любопытно, – заинтересовалась Спраут. – И какой же второй?

Харальд с выражением насвистел "Имперский марш" из "Звёздных войн".

Триффид преобразился стремительно.

Распрямившиеся мечевидные листья образовали вокруг растения кольцо клинков, из под широких защитных листьев высунулись многочисленные усики и лианы (некоторые весьма шипастые), а колокольчики раскрыли свои лепестки и взяли окружающее пространство на прицел. И почему-то это вовсе не казалось таким уж забавным.

– Прекрасно, прекрасно! – захлопала в ладоши Спраут. – Десять баллов Гриффиндору!

– Чёртов маньяк, – буркнула Грейнджер, тем не менее, прячась за спину Поттера.

– Сон разума рождает чудовищ, – кивнул мальчик. – Правда он милашка?