Харальд Смелый

— Гм… Вот как? Ну а я то здесь при чем? Леди Эшли Великолепную никто не изгонял.

— Но ты же моя жена! — голос мой невольно сорвался на крик. — Неужели ты бросишь мужа в трудную минуту?

— И куда, скажи на милость, ты надумал ехать? — проигнорировав мой вопрос, в свою очередь спросила она.

— Выбор не велик, — развел руками я. — Либо на Снежный остров, либо в недавно построенную башню.

— Послушай, Харальд, — надменно вскинулась Эшли, — у тебя точно с головой не в порядке. Надо быть законченным кретином, чтобы надеяться, будто такая женщина как я добровольно обречет себя на прозябание среди диких урманов или на безлюдье дурацкой башни, находящейся на краю света! В общем, вот что я тебе скажу твердо: отправляйся туда сам, коли не хватило ума поладить с новым королем. Я же останусь здесь, в Лондоне, при дворе. Иной жизни я не мыслю и не желаю.

— Эшли, ты же моя жена, — в замешательстве устало повторил я, — как ты можешь такое говорить?

— Хватит напоминать о нашем браке, дорогой, — со злой решимостью отрезала она, — к твоему сведению его расторжение дело решенное. И сегодня-завтра я получу от короля необходимые бумаги, удостоверяющие мою свободу.

— А ты подумала о ребенке, о его будущем при дворе этого подонка? — не на шутку вспылил я. — Не сомневаюсь, свою антипатию ко мне Альфред непременно перенесет на него!

— А никакого ребенка не будет, — буквально сразила меня Эшли. — Так что впустую не переживай о предстоящих ему испытаниях. Побереги нервы, дорогой.

— Как не будет? — потрясенно уставился я на нее. — Эшли, будь добра, объяснись!

— Видишь ли, я сделала аборт…

— Сука! — я наотмашь ударил ладонью по ее нежному, красивому лицу. — Пропади ты пропадом!

— Еще посмотрим, кто из нас пропадет! — завопила она, нисколько не испугавшись моей ярости. — Ты среди гнусных дикарей или я в роли фаворитки молодого короля.

— Какая же ты дрянь, Эшли…

— Говори что хочешь, напоследок могу послушать, — огрызнулась она, — тем более это будет недолго, поневоле придется торопиться, если конечно голова дорога.

— Так ты заранее было осведомлена и о снятии меня с должности придворного мага и о выдворении из Англии, — запоздало сообразил я. — Что ж, надо признать подготовилась ты к этому моменту неплохо. Расторжение брака втихаря фактически провернула, от нашего ребенка, способного пошатнуть положение при дворе, избавилась, имущество, как единственная наследница прибрала к рукам…

— Добавь к этому списку короля, — перебила Эшли, цинично улыбаясь. — Поверь, мальчик без ума от совместной постели.

— Ну вряд ли подобные отношения выльются во что-то серьезное или долговременное, — не отказал себе в удовольствии хоть немого отомстить я.

— Это почему же? — подозрительно прищурилась Эшли.

— Разница в возрасте слишком велика. Стара ты для него, дорогая, стара…

В тот же день я покинул Лондон, прихватив с собой ценности в виде золота, каменьев и естественно верного Булата. Куда ж без него? Я даже не попрощался с друзьями, боясь навлечь на них немилость нового короля. Им и без того придется несладко с таким правителем, как Альфред. Не стал я заезжать и на Снежный остров. Не было для этого настроения. Но весточку братьям все же послал, в которой уведомил о последних событиях и в конце просил воздерживаться от посещения Англии.

Вот, собственно и все. История моего исхода в башню окончена.

Разбередив раны прошлого, я еще долго не мог уснуть. Рядом с кроватью, на мягком восточном ковре, покрывавшим пол, уютно похрапывал Булат. Не будь его, мне впору бы сойти с ума. Один… Среди бескрайних девственных просторов Скандинавии, в огромной башне, где есть все, но нет людей. Неужели теперь это мой удел? Или… Наказание посланное свыше?

Нет, чепуха, я никогда не верил ни в богов, ни в Судьбу, считая, что человек сам кузнец своего счастья. Гм, ну да, вот получается и доковался… Можно было конечно сразу после изгнания уехать в Шотландию, Ирландию либо в старушку Европу, однако, зная характер Альфреда я этого не сделал. Зачем пустая трата времени, сил, золота? Новый английский король наверняка бы проведал где «друг» Харальд свил себе гнездышко и не преминул бы его разрушить. Рано или поздно меня бы выперли из любой цивилизованной страны. А на Снежном острове я чувствовал себя чужаком, да и жизнь викинга меня совсем не прельщала. Поэтому я даже мысли не допускал обосноваться там, на постоянное место жительства. Так что поневоле мне оставалась окружающая башню первозданная глушь. «Жаль, здесь нет Лауринэль, — возникла вдруг в голове не лишенная эгоизма мысль, — куда б тогда девались одиночество и тоска». Но она, увы, далеко… путь к ней преграждали неведомые, практически нехоженые людьми земли, смертельно опасные горы Колючего Ремня и неприступные бастионы гор Высокой короны, неусыпно стерегущие свое сердце — Солнечную долину.