Харама

— Не на нас же.

— На всех понемногу.

— Бедняга! — пожалела Лусита. — Зря мы дали ему так вот уйти.

Она искала его глазами на берегу. У воды стоял толстый Будда со своей дочкой, они намыливали пса по кличке Оро, который бился у них в руках.

Фернандо и Мели прошли немного ниже по течению, направляясь к Мигелю и его невесте. Но вода доходила им уже до плеч, и Мели идти дальше не осмеливалась.

— Али! — кричала она. — Алисия!

Алисия весело откликнулась и помахала рукой.

— Там с головой, где вы?

— Да, с головой! — ответила Алисия. — Не ходи, если боишься!

— Скажи, что не боишься, Мели! — крикнул Мигель. — Нечего ей вас отговаривать, тут посвободнее!

Мели покачала головой и сказала Фернандо:

— Нет, знаешь, я не поплыву, боюсь устану. — И снова крикнула Алисии и Мигелю: — Эй, давайте сюда! Мы вам что-то расскажем!

— Вот сплетница, — сказал Фернандо. — Ты им так все и выложишь? Подумаешь, важная новость!

— Чудак, я это сказала, только чтобы они плыли сюда.

Фернандо улыбнулся:

— Ну да, понятно, чтоб только приплыли… Ты, моя дорогая, нечто невообразимое. Если тебе что вздумается, так поднимешь на ноги полмира. Но у тебя есть еще и дар располагать людей к себе, так что поневоле терпишь твои штучки.

— Ах, вот как? — отозвалась она нарочно уклончиво. — Вам так много приходится терпеть?

— А нравится, когда об этом говорят, да?! Тебе льстит, что я об этом говорю…

— Мне?

— Не притворяйся хоть сейчас-то, не надо, ты уж себя выдала.

— Какой ты противный! — сказала она обиженно, но с улыбкой. — До чего становишься противным, когда начинаешь смеяться вот этим кроличьим смехом: хи-хи-хи! Меня такая злость разбирает, что прямо убила бы тебя, понял? — Тут она потрясла головой, сжав зубы и прищурив глаза. — Хи-хи-хи! Совсем как кролик! — И сама засмеялась. — Дурачок! Противный! А вот и они…

Тем временем Сантос забавлялся испугом Кармен, затащив ее в такое место, где вода была ему по шею.

— Поглядите-ка на эту трусишку! — смеясь, кричал он остальным.

Девушка вцепилась в него обеими руками и вытягивала шею, чтобы рот ее оказался как можно дальше от воды.

— Бандит, вот бандит, теперь я знаю! Ой, тут мне с головой! Сантос, не отпускай меня, глубоко!

Она повисла на Сантосе, обхватив его за плечи.

— Если будешь подгибать коленки, конечно, будет с головой. Ты стань на дно, тогда сама увидишь, что вода тебя не покрывает. Да не впивайся в меня ногтями! Не надо так бояться.

— Ты бандит, сам надо мной издеваешься и других еще зовешь, чтобы посмеялись, — пищала она. — Я хочу на берег!

Возле купались еще трое из их компании. Себастьян плавал по кругу, очень неуклюже, в пене и брызгах, постоянно натыкаясь на людей, которыми кишела река. Какой-то папаша держал на руках ребенка, тот плакал и сучил ножками, взвизгивая от страха, когда чувствовал близко воду, и отец ограничивался тем, что мочил ему головку и без конца повторял: «Все, все, сынок, все…» Паулина и Луси смотрели на эту сцену.

— Что за дети! Наплачешься, пока выкупаешь.

— Мне что-то становится холодно, — сказала Луси. — Мы уже давно в воде. Выйдем?

— Подожди, посмотрим, что там делает Себас.

Паулина высматривала своего жениха среди купающихся.

— Да вон он, — сказала Луси, — гляди. Вон поплыл.

Себас направлялся к Мигелю и к тем, кто был с ним.

— Такую суматоху устраивает, сразу догадаешься, где он, — заметила Паулина. — Никто и в половину так не брызгается. Даже «Куин Мэри»[11]. Идем.

Они увидели Тито, загоравшего в просвете между деревьями. Подошли к нему.

— Что ты тут делаешь?

— Загораю. А вы уже вышли?

— Мы — да, — ответила Луси. — Не помешаем, если ляжем загорать рядом с тобой?

— Что за глупости, Лусита!

— Кто тебя знает… Может, тебе хочется побыть одному. — И покраснела.

— Что за ерунда!

Паулина и Луси улеглись рядом с ним.

— Вот теперь солнышко приятное, — сказала Паулина.

— Это ненадолго. Меня уже ох как припекает. Хорошо только сразу, как выйдешь из воды.

— А что делает Дани? Ты подходил к нему?

— Он все там же. Я подошел за табаком — он готов, спит, даже не шелохнулся.

— Стоило для этого приезжать на реку!.. — сказала Паулина.

Неожиданно появилась рыжая собака, понюхала брюки мужчины в белых туфлях и принялась радостно прыгать перед каждым из присутствующих, виляя хвостом в знак приветствия. Потом села у двери, выглянула наружу, насторожилась и хвостом стала бить по нижней доске стойки.

— С этим песиком поосторожней, — сказал Маурисио, — взбалмошный он какой-то.

— Каков хозяин, таков и пес, — промолвил мясник. — У него такие же повадки, как у Чамариса.

— Все собаки в конце концов становятся похожими на хозяев, — изрек Лусио. — У меня и сейчас еще сохранился след от укуса черного кобеля, которого держала моя невестка.

Мясник громогласно захохотал:

— Не повезло вам!

Пес снова забеспокоился, вошли двое. Пес ткнулся носом в брюки мужчины в белых туфлях и стал их обнюхивать.

— Добрый день всей честной компании.

Мужчина в белых туфлях почувствовал собачий нос у своих ног и обернулся.

— Асуфре, сидеть! — крикнул хозяин собаки.

Пес сел.

— Что нового? — спросил Маурисио.

— Очень жарко. Нет ли у вас пива?

— С утра на льду.

— Вот это да!