Харассмент

Она приготовилась ждать, привалясь спиной к стене и уставившись в темноту перед собой. Но от стены шел поистине могильный холод, и Инга почти сразу отлипла от нее и скрючилась, подперев ладонями подбородок. От долгого пребывания в подвале ей все равно было зябко. Сложенные по-турецки ноги начали затекать. Напрасно она боялась, что ей не хватит времени, теперь она не знала, куда его девать. А вдруг Илья не придет? Инга запоздало поняла, что даже если он напишет ей, что передумал, она не узнает об этом еще долго – сети внизу не было. А вдруг он не найдет бункер, плюнет и уйдет? А вдруг вместо того, чтобы сесть на стул и ждать, он начнет бродить по другим комнатам? А вдруг не отдаст телефон? А вдруг вырвется из наручников и нападет на нее? Каждая новая мысль заставляла Ингин желудок делать сальто.

О чем она не думала вовсе – так это о том, что, уйдя отсюда, она оставит Илью медленно умирать. Не то чтобы Инга отгоняла от себя этот образ. Он просто не приходил ей в голову. Совершённого убийства для нее как будто не существовало – только череда предшествующих ему зыбких событий, которые могли пойти не по плану. За каждое из них в отдельности Инга переживала куда больше, чем за успех предприятия в целом.

Чтобы как-то отвлечься, она открыла на телефоне игру, в которой надо было складывать шарики одного цвета. Игра неожиданно ее так увлекла, что, когда она посмотрела на часы, было уже семнадцать сорок семь. Заполошно вскочив и чуть не подвернув ногу, затекшую от долгого сидения, Инга, прихрамывая, бросилась в коридор. Включив колонку, она подсоединила ее по блютузу к телефону и сразу уменьшила громкость до слабого фона. Постояла, переводя дыхание. И зачем она так рванула? Все равно Ильи еще нет.

В этот момент на лестнице послышались шаги.

Инга не дыша скользнула обратно в комнату. Только сейчас, когда ей понадобилось двигаться бесшумно, она поняла, что бахилы шелестят. Может, тогда снять их? Мысль пронеслась в голове, пока Инга закрывала дверь, но ее уже вытеснила другая: запереться на шпингалет или пока рано? Вдруг, если она сразу плотно закроет дверь, то ничего не услышит? С другой стороны, если Илья примется обшаривать комнаты, то возиться с замком будет поздно, да и он наверняка некстати лязгнет. Инга, которой только что было холодно, моментально вспотела. Почему она не подумала обо всем этом раньше?

Она все же задвинула щеколду и прильнула ухом к еле заметной щели. Напрасно боялась: музыку она, по крайней мере, слышала. Зато музыка заглушала все прочие звуки, хоть Инга и сделала ее потише. Она сжала зубы и ткнулась лбом в стену. Почему она не отрегулировала громкость заранее? Кому сказать – карауля жертву, заигралась в цветные шарики. Хорошо, что говорить никому не придется.

Шаги стали хорошо различимы. Человек двигался неуверенно, но не таился – спотыкался, пинал валявшийся под ногами мусор. А вдруг это не Илья? От этого предположения у Инги мороз прошел по коже. Тут человек опять обо что-то споткнулся и сквозь зубы выругался. Хоть Инга не разобрала, что он сказал, она моментально узнала Илью – его интонация.

Она слышала, что Илья замер совсем рядом, очевидно разглядывая освещенную комнату. Инга вся обратилась в слух – еще одно книжное выражение, которому она никогда не доверяла, а теперь почувствовала на себе. Она как будто развоплотилась, превратилась в текучий дым, проникавший в каждую щель. Лишь бы уловить то, что происходит в коридоре, лишь бы ничего не упустить.

Илья не шевелился довольно долго, и Инга снова забеспокоилась. Почему он не заходит в комнату? Сердце у нее стучало как бешеное, мешая слушать, и она пыталась дышать глубже и медленнее, чтобы как-то его унять. Наконец она снова различила шаги. Их звук едва заметно поменял тональность: Илья вошел в комнату, и акустика стала другой.

Теперь Инга перестала дышать вовсе. Проклиная колонку, которую она по глупости разместила рядом со своей дверью, она пыталась угадать, что Илья делает внутри. Инга представляла его так хорошо, словно и правда видела воочию: вот он подошел к стулу, прикоснулся к наручникам, и они остались покачиваться, когда он убрал руку. Прочитал надпись. Но дальше, дальше что?! Темнота, как будто серия оборвалась на самом интересном месте. Инга не знала, как Илья поступит, и отчаянно ловила малейший шорох, хоть какой-нибудь намек на то, что происходит в комнате.

– Эй! Эй, Агата, ты здесь? – Голос Ильи раздался совершенно отчетливо.

Инга зажала себе рот руками, словно боялась, что слова вырвутся из нее сами. В нос ударил резкий запах латекса от перчаток.

В этот момент песня закончилась и наступила секундная тишина. Инга знала, что сейчас она начнется снова, но в этот короткий промежуток успела различить тихое позвякивание металла и шершавый звук, с которым стул поелозил по полу.

– Я тут! – снова громко сказал Илья. – Я пришел вовремя и сделал все, как ты велела.

Он добавил что-то еще, но Инга не расслышала.