Харлей. Поверь в меня

От кивка, который я добавляю к своему признанию, у меня кружится голова, и я прекрасно понимаю, насколько я навеселе. Если быть честной, я перешла от слегка навеселе к прям пьяной, и сразу же решаю, что тот последний глоток пива был действительно последним, надеясь, что Лара осталась трезвой и сможет отвезти нас домой.

— А что сказал об этом твой отец? — он широко улыбается, и я чувствую, что делаю то же самое.

— Он не знал об этом. Я в тайне ходила на дополнительные занятия и сдала все на отлично во второй раз.

— Как твои родители?

У меня кружится голова от резкой смены темы, поэтому мне требуется время, чтобы сосредоточиться: — У них все хорошо. Папа все время говорит, что ему пора на пенсию, но мама считает, что этого никогда не случится.

— Пошли, — Паша хватает меня за руку.

— Куда мы идем? — я понятия не имею, куда он меня ведет, но мои ноги сами послушно идут вслед за ним.

— Фейерверк вот-вот начнется. Я знаю лучшее место, чтобы наблюдать за ним.

— Фейерверк? — только когда я перестаю смотреть Паше в глаза, понимаю, сколько времени прошло. Небо из светлого стало темным. Я пропустила весь промежуток времени, когда все оттенки розового и огненно-рыжего сменяются на небосклоне.

Должно быть, было какое-то объявление, которое я тоже пропустила, так как вся толпа начинает двигаться вслед за нами. Воздух наполнен волнением, когда другие горожане обступают нас со всех сторон.

Паша с ворчанием поднимает руку, чтобы проходящий мимо мужчина не толкнул нас.

— Сегодня здесь царит хаос. Мы обязательно должны встретиться в более спокойной обстановке.

Подумываю о том, чтобы сказать ему, что это отличная идея. Снова виню пиво и отвожу взгляд от его красивого лица в том же направлении, куда смотрят все остальные.

Когда первый взрыв озаряет небо, я чувствую, как он сжимает мою руку еще крепче. Это ошеломляет меня, потому что я не понимала, что он все еще держит меня за руку.

Волна охов и ахов пробегает по толпе все чаще, по мере того как ее возбуждение растет. Меня толкает другая пара, когда они протискиваются мимо нас, чтобы подойти поближе, как будто им ничего не видно с их места. Мне хочется огрызнуться на них за грубость, потому что, честно говоря, вся эта красота происходит на небе, а не на земле.

Паша тут же реагирует и встает у меня за спиной. Сначала я чувствую, что он стоит в нескольких сантиметрах позади меня, как будто пытается создать какой-то барьер между возбужденной толпой и мной, но чем дольше я смотрю вверх, тем более нетвердыми становятся мои ноги. В конце концов, я прислоняюсь к нему, чувствуя себя защищенной со всех сторон, так как моя голова достигает только его груди. Когда чересчур нетерпеливый подросток толкает его в спину, он обнимает меня, и ощущение жара, когда его огромная рука опускается на мой живот, почти заставляет меня стонать.

Яркие зеленые, синие и красные цвета озаряют небо, когда шум взрывов фейерверка тает в воздухе.

Я краснею и смущаюсь, но в то же время почему-то улыбаюсь, когда Паша наклоняется чуть ближе и кладет подбородок мне на макушку.

— Разве ребенок мог бы так сделать, — спрашивает он, и мне не нужно видеть его лицо, чтобы распознать улыбку в его голосе.

Игнорируя его вопрос, я улыбаюсь еще шире: — Это потрясающе. Я не была на дне города уже много лет. Я и забыла, как здесь здорово.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я рад, что ты здесь, — его подбородок больше не лежит на моей голове, и я чувствую тепло его дыхания на своем плече.

Его рука сильнее прижимается к моему животу. Это всего лишь легкое сгибание его пальцев, но ощущения, которые вызывает этот жест, нельзя игнорировать. Словно отвечая на невысказанное требование, я поворачиваюсь в его объятиях. Он смотрит на меня сверху вниз. Вместо обычной дерзкой ухмылки его губы приоткрыты. Он отрывисто дышит и, глядя на его губы, я вдруг понимаю, что мое дыхание такое же поверхностное и отрывистое. Слышу, как из его груди вырывается стон от моего внимания к его губам, и мне хочется рассмеяться, потому что моя реакция почти такая же.

Но я не смеюсь. Я делаю то, что убеждала себя никогда не делать. Я приподнимаюсь на цыпочки и приближаю свои губы к его.

— Насть, — выдыхает он за полсекунды до того, как наши губы встречаются…

***

Паша не тратит время, скользя своим языком по моему, обнимая меня обеими руками, и притягивая как можно ближе к себе.

Теперь стон вырывается из моего горла, когда он наклоняет голову, чтобы поцеловать меня глубже. Это настолько волшебно, что, стоя с закрытыми глазами, я вижу вспышки молний и чувствую электричество, которым мы обмениваемся. Мгновенно возбуждаюсь до предела. У Паши примерно такая же реакция, если судить по тому, что упирается мне в живот.