Харлей. Поверь в меня

Она хихикает, и ее палец погружается глубже. — Дай мне знать, когда я доберусь до сладкого места.

Я почти сбрасываю Настю с кровати, когда ее палец касается чего-то волшебного внутри меня. Я слышал об этом, но никогда и близко не мог предположить, насколько это приятно.

— Бл**ь, бл**ь, ооо, — напеваю я, стараясь не шуметь. — пожалуйста, пососи мне.

Не сомневаюсь, что еще пару минут ее внимания именно там, где она находится, заставят меня кончить так сильно, что я забрызгаю спинку кровати.

— Настя, — шиплю я в тот же момент, как ее губы обхватывают мой член.

Я слышу, как она давится, чуть не захлебываясь в потоке через секунду. У меня не было времени предупредить ее. Мой оргазм выстрелил, как гейзер. Я удивляюсь, когда она не отстраняется, а удваивает свои усилия.

Мое зрение проваливается в темноту, потолок исчезает, вокруг танцуют звезды, а пальцы ног сжимаются так сильно, что ноги сводит судорогой. И все это время она гладит во мне одним пальцем, сосет и облизывает, сводя меня с ума.

Она наконец позволяет мне вырваться из ее рта, когда я начинаю скулить.

— Насть… это было удивительно, — хвалю ее, все еще задыхаясь.

Она снимает перчатку, выворачивая ее наизнанку, как это делают врачи на медицинских процедурах, и бросает на пол. Затем вытирает губы тыльной стороной ладони, все время улыбаясь.

— Думаю, тебе понравилось.

— Насть… Я лю…

В этот момент за стенкой начинает истошно орать Максим…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍31

НАСТЯ

Никогда не думала, что буду благодарна плачущему ребенку.

Максим закричал как раз в нужный момент. И продолжал плакать еще несколько часов. Я знаю, что Паша собирался сказать прямо перед этим. Это напугало меня. Мы по-настоящему вместе около недели. Разве можно полюбить после такого короткого промежутка времени.

— Так и будешь стоять здесь? — Паша обнимает меня, возвращая к реальности. Мы преодолели часть маршрута, и сейчас стоим у подножия самого высокого холма, который является конечной точкой похода. Все остальные уже поднимаются наверх.

— Просто размышляю, хватит ли у меня сил добраться до вершины, — вру я.

Это частичная ложь. Ночью я долго не могла сомкнуть глаз и не выспалась. Я боялась утром встретится с Пашей взглядом. Мне удалось выскользнуть из душа, в который он вторгся, до того как он успеет посмотреть на меня так, что мое сердце екнет, а колени подогнуться.

К моему облегчению у нас появляется компания. По тропе поднимается запыхавшаяся Юля. Похоже, ей тоже нужна передышка. Андрей нагоняет ее. Его дыхание ровное и он не выказывает никаких признаков усталости.

— Устала, Юль? Хочешь, я помогу? Держись за меня, — он протягивает ей руку с серьезным выражением на своем красивом лице.

— Не нужно, — она отворачивается от его руки. — Я просто постою здесь немного и пойду дальше. Иди.

Он смотрит еще секунду, потом опускает руку и уходит, подмигивая нам. Правда, у него получается это не так задорно, как обычно.

— Если ты устала, мы всегда можем вернуться на турбазу, — шепот Паши полон соблазна.

— Нет, нет. Мы идем до конца! — восклицаю, когда его рука начинает ползти с моей талии вниз.

Вскоре мы нагоняем Софию и Марка, который несет Максимку в рюкзачке на своей груди и все время воркует с ним.

Мы уже почти на вершине, но я подумываю сдаться, сказать им идти дальше без меня и забрать мое тело на обратном пути вниз. Мои легкие горят, а ягодицы ноют. Ходить по больнице целый день — это совсем не то же самое, что взбираться на гору.

— Хочешь прокатиться на моей спине? — Паша, как и Андрей не запыхался, и только на лбу у него блестят капельки пота.

— Я умираю, — жалуюсь я.

— Для женщины, которая может скакать на мне всю ночь, не жалуясь на боль в ногах, ты быстро устаешь.

Резко останавливаюсь и поворачиваюсь к нему лицом. Я буду брать отсрочку от восхождения любым способом, каким смогу.

— Это потому, что есть некоторое удовольствие для меня, когда я вовлечена в ту деятельность. Это же — просто пытка.

Паша обнимает меня за талию и притягивает ближе, не обращая внимания на то, что я вся в поту и раздражена.

— Я спрашивал тебя раз десять, точно ли ты хочешь в поход. Ты могла бы сказать «нет», — его нос скользит по моей влажной шее, и как бы я ни наслаждалась его прикосновениями, сейчас я чувствую себя грязной.

— Я потная. Остановись.

— Я хочу чувствовать тебя, в каком бы состоянии ты ни была. Ты готова закончить восхождение? — его палец скользит по моей щеке, и у него появляется тот же взгляд, что и прошлой ночью.

Разрываюсь между тем, чтобы позволить ему произнести эти слова, и тем, чтобы сбежать, потому что циничная часть меня отказывается принимать это.

— Пойдем, — поворачиваюсь в его объятиях и двигаюсь быстрее, чем за весь этот день.

К тому времени, как мы поднимаемся на вершину, все остальные с благоговением смотрят на открывающийся пейзаж. Это прекрасное зрелище, но я не могу наслаждаться им в полной мере со всеми мыслями, крутящимися в моей голове.

***