Хармонт

- Давайте отбросим деликатность. По неким гипотетическим признакам у меня, так же, как у остальных троих, есть общность с Зоной. Больше того, есть основания предполагать, что пришельцы рассматривают нас, как некую особую расу, которую собираются после завершения экспансии пощадить. Не знаю, в каких целях. Возможно, чтобы показывать любопытствующим, как животных в неволе. Так или иначе, с “рачьим глазом” в руке в качестве пропуска любой из нас способен перемещаться по Зоне без риска быть ею уничтоженным. Сегодня утром я предложил своему брату Яну Квятковски участвовать в диверсионной акции. Заложить вдвоём заряд взрывчатки в развалины хармонтского завода, где, предположительно, размещено управляющее экспансией устройство. После чего задействовать часовой механизм. Самый примитивный из возможных - никакой электроники, никаких…

- И что? - прервал советник по нацбезопасности. - Эксперт Квятковски согласился?

- Нет. Он отказал мне.

- Правильно, - кивнул советник. - На его месте отказал бы любой. Зона уничтожит диверсантов, доктор. Неважно, “свои” они ей или “чужие”. Пришельцы попросту расправятся с ними, в лучшем случае - обезвредят и позволят уйти.

- Другого плана у меня нет, - сказал Ежи жёстко. - Думаю, что его нет вообще.

Он замолчал, и наступила пауза. Никуда вы не денетесь, думал Ежи, переводя взгляд с одного собеседника на другого. Повозражаете для блезиру и примете, жизнь двух-трёх человек в данных обстоятельствах значения не имеет.

- Так что конкретно вы предлагаете, доктор Пильман? - осторожно спросил, наконец, генерал. - С планом я ознакомился, но в нём не хватает кое-чего.

- Не хватает, - согласился Ежи. - В нём не проставлены имена. Давайте ликвидируем этот недостаток. В графу “диверсант-1” впишем моё имя. В графу “диверсант-2” поставим прочерк.

- Не сомневался, что вы предложите именно это, - усмехнулся советник по нацбезопасности. - Я даже не стану докладывать президенту. Ваша жизнь, доктор Пильман, слишком ценна, чтобы рисковать ею. Допустим, мы одобрим план в принципе. Почему эксперт Квятковски отказал вам?

- Мой брат человек непростой, - ответил Ежи. - И очень непростой судьбы. Половину сознательной жизни он провёл в тюрьме. И к круто обошедшемуся с ним социуму относится соответственно. На человечество, как таковое, ему, простите, плевать. Это его собственные слова, и я его понимаю.

- А его жене? - вкрадчиво спросил генерал. - Ей тоже плевать на человечество?

- Думаю, что ей нет. Но в Зону Сажа не пойдёт, это даже не обсуждается. Или туда пойду я один, или президенту придётся выполнить поставленное моим братом условие.

- Вот как? - удивлённо поднял брови советник. - Что за условие?

Карл Цмыг, 52 года, содержащийся под стражей в ожидании суда заключённый

Расширение Зоны поглотило хармонтскую городскую тюрьму, и новых бедолаг сажали теперь исключительно в окружную. Исправительное заведение Сан-Себастьян,переименованное контингентом в “Сталкер Хауз”, было переполнено, камеры ломились от заключённых, и начальник тюрьмы говорил, что если и дальше так пойдёт, заведение лопнет.

Карл знал, что в ближайшие дни ему придётся убить или быть убитым. Он уже дважды схватывался с Джузеппе Панини, первую стычку в столовой пресекла охрана, после случившейся в подсобке второй Карл неделю пролежал в тюремном госпитале. Третья наверняка будет последней - Носатый Бен-Галлеви умудрился дать взятку проверяющему передачи охраннику и пару дней спустя извлёк из рождественского торта заточку. Она должна была компенсировать разницу в возрасте, так что у Карла теперь появились шансы.

Рождество прошло спокойно, заключённые мирно заснули в камерах, но наутро из одной из них вынесли скоропостижно скончавшегося ночью бывшего капитана хармонтской полиции Ленни Уильямса. Следов насильственной смерти на теле обнаружить не удалось, впрочем, искали их не слишком тщательно.

- Эх, отправить бы тем же путём итальяшку, - вздохнул Носатый Бен-Галлеви, проводив взглядом покинувшую территорию тюрьмы труповозку. - Жаль, сокамерники у него не те.

Карл пожал плечами.

- Хорошего понемногу, - философски заметил он. - Посмотрим, как оно сложится.

Вызов к начальнику тюрьмы застал Карла за игрой в покер. Оказался вызов очень некстати, потому что ему как раз пошла карта, он отбил у сокамерников проигранные накануне пять пачек сигарет и собирался выиграть ещё столько же.

В начальственном кабинете Карла ждал поджарый морщинистый старик в генеральском мундире.

- Оставьте нас одних, - попросил он.

- Этот человек опасен, - предупредил начальник тюрьмы. - Прикажете надеть на него наручники?

- Не стоит, - улыбнулся генерал. - Я тоже опасен, но думаю, мы с ним поладим.

Карл уселся на стул и закинул ногу на ногу.

- Сигаретку позволь, - небрежно попросил он.

- Я вообще-то не курю, - признался генерал. - Но ношу с собой. Курите. И давайте-ка останемся на “вы”.

- Я на “ты” со всеми, - прикурив, сказал Карл. - Можешь звать меня Карликом. Что тебе от меня надо?