Харон

— Да… Чуть не забыл, — капитан застыл на пороге. — Мы достигли звёздной системы. Могу констатировать, что загадили её порядочно: космический мусор, отходы, обломки и даже трупы на орбите… С утра пришлось два боевых аппарата облетать — едва от учёных отбился… Хотели исследованием заняться! А я им и отвечаю, мол, об этом будете позже думать, сейчас важнее спуститься на планету…

— А если коротко? — спросил Кторвик, поправляя перед зеркалом щупальца.

— Прибываем сегодня вечером.

Я немного приоткрыл тяжёлые веки и успел проследить за тем, как Кторвик быстро вышел из отсека следом за капитаном.

Минут через пять после ухода Кторвика я, зевая, встал с кресла, на котором заснул ночью, и потянулся. Голова болела жутко.

Долбанная шипучка.

Пребываем вечером — это ясно и было известно ещё вчера, но что там с Лавальком?.. Убийца или всё-таки нет? Прямых доказательств вины оператора у нас не имелось, но эйфория… Эйфория? Сканер не обманешь, он точно обнаружил следы наркотика, и на этом же наркотике сидел Лавальк — тут сомнений быть не может. Выходит, всё-таки он? В таком случае, что оператор хочет рассказать своему старому другу Кторвику? Судя по всему, попытается свалить вину на другого…

Или сдаст своих приспешников.

В самом деле, вряд ли Лавальк смог провернуть столь сложное дело в одиночку: отрубить камеры на летающей тарелке, всю электроннику в отсеке Уолк-Дэ (кроме дверей, питающихся от автономного источника энергии во избежании заклинивания), наглотаться эйфории, ударить журналиста ножом и успешно свалить в свой отсек. Его элементарно могли увидеть такие же любители шататься по ночам, как я или Кторвик с Рент-а-Илом. Выходит, кто-то был на стрёме… Но кто? Здесь просто: практически любой член экипажа или кто-нибудь из учёных, всё это время просидевших в двух небольших лабораториях в центре летающей тарелки. Среди них было достаточно подчинённых господина Шол де-Мой…

Чёрт! А я ведь опять забыл расспросить Рент-а-Ила, для чего спроектированный им космический аппарат разделён на две части: внутренняя, напоминающая шар и содержащая в себе все основные технические зоны и аппаратуру, и внешняя, скреплённая с внутренней сложным механизмом крепежа — в ней располагались жилые отсеки и столовая. Механизм крепежа постоянно барахлил, отвлекая как капитана, так и инженеров от прямых обязанностей. Даже Рент-а-Ил участвовал в ремонте некоторых частей несовершенной конструкции.

— Рент-а-Ил? — спросил я и сам поразился слабости своего голоса. Влияние нейростимуляторв, что тут поделать? Недаром в сообщении Системы указывалось, что Высшие демоны брезгуют подобными веществами… И я их очень понимаю, но дело требовало жертв.

— Рент-а-Ил! — снова позвал я чуть окрепшим голосом, но октопус только всхрапнул, съезжая в своём кресле и принимая практически лежащее положение.

Кажется, и на этот раз с вопросами придётся повременить… Да у меня были и свои занятия.

Например, вдоволь напившись чистой воды немного солоноватого вкуса (закидоны октопусов, озабоченных недостатком солей и минералов в синтетической пище), ломать голову над ночными видениями. Я догадывался, что структура Игры была куда более сложной, чем мы предполагали, вступая в Преисподнюю… Догадывался с тех самых пор, когда прочёл отрывок из «Книги Солнца», добытый в библиотеке.

Меня озадачила функция Ладьи, связывающей между собой две вселенные: реальную и игровую.

Ладья — точка соприкосновения этих вселенных, врата, через которые мы и попали в игровой мир (и через который, в теории, могли выбраться назад). Но, в таком случае, чем являются Преисподняя и Небеса? Откуда и куда мы совершили переход, воспользовавшись Преисподней? Изначально я был уверен, что это полноправные коридоры между вселенными, равные самой Ладье, а мы, соответственно, вышли из Игры в реальность… Но внутри себя всё-таки не мог побороть сомнения.

Второй факт, заставлявший задуматься о реальности той, извиняюсь, «реальности», где мы оказались, — доступ к способностям и возможность пользоваться некоторыми органами, перенесёнными из «Игры». Пусть я и работал экстрасенсом и даже немного верил в магию, но ничего особенно чудесного на Земле не замечал. Не было на Земле существ, способных переводить свою плоть в полужидкое состояние и пожирать врагов, как это делал Амёба, не было хирургов со стальными лапками и живительной паутиной, да и волосы девушек, которые, конечно, могли быть выкрашены в зелёный, не извивались, словно они были змеями…

Кто-то, конечно, может сказать, мол, Чёрный, если ты не замечал подобных вещей на Земле, это совсем не значит, что их там нет вовсе или что они не существуют в других мирах или даже звёздных системах! И я в полной мере мог бы согласиться с такими доводами, если бы не третий факт.

Моё общение с Системой.