Харроу из Девятого дома

– Вот стратегия боя, – сказала Мерсиморн. Она выкатила огромный пласт непрозрачного белого плекса и поставила перед обеденным столом, за которым сидели ты, Ианта, Августин и Ортус. Император пристроился с краю и занимался своими собственными делами, обложившись планшетом, схемами, стилусами и листками для записи. К этому моменту прошло почти два месяца со дня смерти четырнадцатой планеты. Окна оставались закрытыми несколько недель. Это усиливало ощущение жизни в клетке, но ты почти не обращала внимания: в Дрербуре окон не было. Правда, там ты всегда ощущала глубину, и она давала тебе ощущение свободы, невозможное среди этих плоских колец и коридоров.

Твоя наставница стояла на виду у всех собравшихся и в своем ханаанском плаще выглядела хрупкой, как белый цветок с серединкой цвета гнилого персика. Она говорила:

– Бой может продлиться три часа. Или восемь. Или неделю. Учитывайте, что время нестабильно, и действуйте соответственно. Дальше!

Святая радости взяла толстое черное перо с мягким кончиком и нарисовала на белой доске большой цилиндр. Разделила его на примерно равные части и подписала каждую: эпироический, мезороический, батироический, баратрон.

– Большая часть боя пройдет здесь, как обычно, – сказала она, жирно подчеркнув слово «эпироический». – Надо как можно больше пользоваться возможностями берега. Когда Зверь устанет – вы это поймете, потому что он попытается убежать, мы загоним его на мезороический слой, потом на батироический, потом на баратрон. Когда мы окажемся там, откроется устье, куда мы его и загоним. Все просто! Ну, то есть нет, – кисло добавила Мерсиморн на случай, если кто-то сам не догадался.

– Я настаиваю, что мы должны гнать его вниз с самого начала, – сказал Ортус.

– Ну уж нет! Спасибо! Мы тут не все гарпунщики. Давайте дальше, – ответила она, но святой долга еще не закончил. Как иногда с ним случалось, он надавил на нее с силой, сравнимой с гравитацией. Тяжело сказал:

– Наша самая быстрая битва со Зверем произошла на батироическом слое.

– Да. И Восьмой номер не устал к тому моменту, как мы загнали его на баратрон, так что Улиссу из Первого дома пришлось заталкивать его в устье силой, и теперь он, как принято выражаться, горит в аду! Это Зверь Воскрешения, солнышко! Спасибо! Дальше!

С другого конца стола подал голос император, не отрывающий от бумаг взгляда черных, обведенных белыми кругами глаз:

– Это был поступок настоящего героя.

– Беда в том, что герои всегда умирают, – пояснил Августин, который перебирал край скатерти длинными изящными пальцами. – Нельзя назвать героем того, кто не погиб героически. Ортус, я полагал, что стратегия с уходом вниз хороша, когда вы впервые с ней выступили, но теперь мы знаем, что последний удар, нанесенный Зверю, должен быть резким и окончательным. Лучше бы я сражался девять лишних часов, но Улисс бы сидел сейчас рядом с нами, предлагая очередную секс-вечеринку. Все лучше, чем смотреть, как он изгонял эту тварь.

– Я ненавидела его секс-вечеринки, – сказала Мерсиморн, чуть не плача.

– Мы знаем, радость, – ответил Августин, – мы знаем.

Ты смотрела на Ианту. Она не выносила всякие собрания и прочую организованную активность, где ей приходилось иметь дело с чужим мнением. Это казалось тебе странным, если учесть то, что всю свою жизнь она провела в объятиях сестры. Она сидела, скрестив бледную живую руку с золотой костяной, и обе руки сильно выделялись на фоне мерцающей радужной белизны плаща. Волосы ее тонкими прямыми прядями спадали на плечи. Она откинула голову на спинку стула, как будто могла заснуть в любой момент. Она посмотрела на тебя, и ты быстро отвела глаза, но она успела заметить твой взгляд.

Недавно ты поняла, что молишься, чтобы предательницей не оказалась Ианта. Перед глазами у тебя все время стояла Коронабет, оказавшаяся в руках Крови Эдема. Насколько ты могла понять, сестру Ианта любила больше, чем себя, – и это было единственное существо, которое она так любила. Ради своей сестры Ианта воткнула нож тебе в руку, глядя тебе в глаза.

Почему ты молилась за невиновность Ианты, настолько сомнительную? Легковерие не считалось добродетелью в Девятом доме, но ты молилась, прекрасно зная о способностях Ианты к разным уверткам, которые могли бы всю вселенную поставить на паузу.

Эта распутная вероломная тварь лениво спросила:

– А его физическое тело? Оно действительно неуязвимо?

– Учитывая его нынешнюю траекторию, я рассчитала, что оно окажется здесь, – сказала Мерси и круглыми магнитами закрепила на доске карту. Ты поразилась, насколько далека оказалась эта точка от Митреума. Если схема была верна, то твоя бывшая наставница обозначила место появления Зверя на орбите планеты, расположенной примерно в пяти миллиардах километров отсюда. – Поле астероидов позволяет предположить, что волны Вестников будут не массивнее двадцати пяти тысяч особей. Они не смогут с нами справиться.

– Мы же знаем, где он. Сбросим на него бомбу, – сказала Ианта.