Хасидская мудрость

Вскоре после этого умерла и его мать – и Израэль остался круглым сиротою. Как все сироты, он сделался питомцем благотворительных общественных учреждений. К малышу относились с особенным вниманием в виду ученых заслуг его отца. Когда наступил школьный возраст, который тогда начинался очень рано, на пятом году от роду, Исраэля отдали за общественный счет в традиционную школу – хедер. Обращались с ним там не очень хорошо и он начал убегать из школы. Находили его в лесу одиноким, сосредоточенным и возвращали силою назад в хедер, воздавая ему при этом должное за «самовольную отлучку». Но побеги из хедера повторялись. Бедного мальчика исключили из школы и предоставили самому себе. Исраэль мог теперь уединяться в лесу и мечтать сколько ему угодно.

Но, предоставленный самому себе нравственно, Исраэль был предоставлен себе и материально. В виду его «дикости» и неблагонравности, общество, за счет которого он до сих пор воспитывался, отказало ему в помощи. Пришлось самому позаботиться о крове над головой и куске хлеба. И вот маленький Исраэль, которому 11-12лет, нанимается бегельфером – детским компаньоном, на обязанности которого лежало водить маленьких детей в хедер и из хедера, сопровождать их в синагогу и там приучать их к произношению «аминь» и коротких молитв. Не нашедши сочувствия у старших, Исраэль горячо привязался к маленьким детям, которые способны были платить любовью за любовь. Ревностно и любовно исполнял он свою обязанность бегельфера и, водя детей в синагогу, громко читал с ними молитвы, придумывая к ним особенно трогательные мелодии. Сам он любил молиться горячо, вкладывая в молитву всю свою душу – и эту любовь старался внушить детям.

Спустя некоторое время Исраэль сделался сторожем в синагоге. Ему тогда было около тринадцати лет. Людям его поведение казалось странным. Днем и вечером, когда в синагоге все учились, он спал или притворялся спящим, по ночам же, когда синагога пустела, и завсегдатаи ее спали, он бодрствовал и пламенно молился или читал душеспасительные книги; как только приближалось утро, он опять ложился спать, скрывая, таким образом, от людей свои таинственные ночные бдения. Окружающие смотрели него, как на чудака или полоумного, но он продолжал идти своею дорогою.

В это время Исраэль начинает заниматься Каббалою, преимущественно практическою и не только по книгам, но и по редким, не всем доступным рукописям.

Вот что гласит легенда. В некоторой земле ил святой человек, чудодей, по имени Адам. Этот человек обладал таинственными рукописями по Каббале, найденными им в одной пещере. Перед смертью было ему видение во сне, чтобы он передал имеющиеся у него рукописи отроку Исраэлю, сыну Элиезара из города Окупа. И вот умирая, он наказывает сыну взять тайные рукописи, поехать в Окуп, разыскать там четырнадцатилетнего отрока Исраэля сына Элиезара и передать ему тайным образом эти рукописи, ибо только для него они и предназначены. Отец умирает – и сын спешит исполнить его последнюю волю.

Он приезжает в Окуп и останавливается в доме представителя общины, которому сообщает, что согласно завещанию отца он желает поселиться в этом городе и обзавестись своим домом. Так как приезжий был человек богатый, то ему сейчас же сосватали невесту, дочь местного богача, и вскоре женили. Освоившись несколько в новой обстановке, молодой человек стал разыскивать Исраэля, сына Элиезара, которому он должен был тайно передать священные рукописи, – и к своему удивлению нашел в городе только одного человека под эти именем – в лице юного сторожа синагоги, пользовавшегося в городе весьма плохой репутацией. Он стал наблюдать за Исраэлем и, наконец, убедился, что этот юноша на самом деле далеко не такой, каким кажется, что он скрывает в душе какую-то глубокую тайну. Желая сблизиться с ним, молодой человек, с дозволения богатого тестя, устраивает себе особую комнату при синагоге, как бы для того, чтобы предаться там наедине изучению Талмуда, и нанимает себе в качестве прислужника бедного синагогского сторожа. Тут он начинает более пристально наблюдать за Исраэлем и, заметив несколько раз его ночные бдения и таинственное поведение, окончательно убеждается, что имеет дело с неведомым миру святым, которому предстоит играть большую роль.

Молодые люди знакомятся – и зять богача передает бедному сторожу связку священных рукописей, причем просит его, если возможно, посвятить и его в тайну их содержания. Исраэль соглашается, но с тем условием, чтобы тот никому об этих занятиях не говорил, и чтобы перед людьми между ними были прежние отношения господина и слуги. Так они учились вместе довольно долгое время по ночам, никем не замеченные. Но так как жизнь в синагоге часто нарушала их уединение и мешала им заниматься, то товарищ Исраэля нанял себе особый домик за городом и взял к себе туда Исраэля в качестве как бы компаньона.