Хазарянка

– Не ведаю, о чем ты, а загодя усомнюсь! Подозреваю: прощелыга сей! – буркнул, якобы из зловредности Молчан, не терпевший, егда непрошено вторгаются в течение его раздумий.

На сей же раз, мигом сообразив, о ком пойдет речь, сознательно решил разозлить своего астрального попечителя в надежде, что оный проговорится в раздражении…

– Прощелыга?! – да знал бы ты, невежда, о ком дерзишь! – вскипел внутренний глас. – Под ним одних исполнителей в низших чинах боле, чем лягушек в ближнем пруду!

Свою канцелярию имеет! Крутой стал шишкой! А во времена оны мы начинали астральную службу на пару: я был в ней старшим.

И всего-то чрез три столетия нам доверили исполнять две должности из важнейших! Дело было в Египте – при фараонах. Я пребывал там ангелом-хранителем главного жреца бога Пта в Мемфисе – резиденции Тутанхамона.

Добавлю: тот, коего египтяне полагали сим Пта, вел спецкурс земных заблуждений и мистических практик в Высшей школе астральных наук, куда я попал, пройдя суровый конкурсный отбор, ведь половина из поступавших относились к блатным сынкам больших тять.

А напарник мой был поставлен к главному брадобрею Тутанхамона, ответственным за полное бритье, включая и тулово.

И не приглянулся нам сей фараон, инфантильный! Ему уж седьмьнадесять было, а разумом не тянул и на десять. Да и наши начальствующие перестали его одобрять. И решили мы переменить власть в Египте! Потеряв двоих первенцев, Тутанхамон зело облегчил нам исполнение задуманного. Понеже становилась возможной вакансия на его место, вслед за упокоением оного – к примеру, из-за добавки яда с отсроченным действием в благовония инде в крем для бритья.

Уже и подобрали мы достойного кандидата – командующего ограниченным контингентом в Сирии. Оставалось лишь согласовать с вышестоящими. Да тут подгадил подлый конкурент! – полно таковых среди прикомандированных из астрала.

Ведь и он, пребывая в должности ангела-хранителя предводителя фараоновой охоты, нацелился посадить на трон своего кандидата – старшего родича Тутанхамона, именем Эйе. И изловчился всего за четыре таланта серебра, весящих девять пудов, подбить главного возничего фараона резко остановить колесницу, летевшую в ловитвенной погоне.

Беспечный же Тутанхамон не был пристегнут ремнем безопасности. И сверзился, поломав ноги, отчего, погодя, и опочил!

Сице все наши совокупные труды пошли насмарку, ведь опоздали мы, и восторжествовал тот мерзопакостный, дале резко скакнувший по карьерной лестнице, доколе я не сбросил его с нее, рухнув, увы, и сам…

А не поленился я вспомнить об означенном знакомце, и обратился за ценными сведениями, ради тя, скудоумца! Ведь пребывая неустанным твоим попечителем, вынужденно неразлучным с тобой, не манкирую служебным долгом и не уклоняюсь от надлежащих обязанностей, предписанных свыше.

– А рази ж я уклонялся?! – выразил Молчан несогласие.

– Еще сколь! – Вспомни хотя бы Киев и мое содействие. Аще б не я… Беспамятен ты и неблагодарен!

К тому ж и дураковат. Разумный никогда не стал бы оказывать содействие той, что бесполезна и отвлекает от главных дел.

– Ты о ком? – изобразил непонимание Молчан.

– Сам преотлично ведаешь, разыгрывая предо мной простачка. А не тебе, земному, провести мя, астрального! Постыдился бы, фальшивец! – неподдельно, судя по интонации, возмутился внутренний глас, не чуждый, впрочем, и лицемерия. – Выскажу впрямую, не прибегая к намекам, коих ты, пень, дремучий, никогда и не постигнешь.

Попусту намылился выручать тмутараканскую зазнобу!

Ежели спасать всех твоих былых, включая и сущих вертихвосток, вкупе с разнузданными гулявыми, не останется у тя и сил на иное. А их копить надобно! Ведь намечен ты к подвигу, что переменит всю будущность твоей Земли на многие века.

И войди-таки в здравое рассуждение! Любишь ли ты ту Чичак? Отнюдь! – даже вспомнил о ней с чужой подсказки.

Тосковал ли ты все единадесять лет, прошедших с вашего последнего свидания? Смешно и баять! Тосковала ли она о тебе? Не поверю! И солидарен с тем, кто недавно покинул земной мира не без твоей коварной подмоги – не укоряю, заметь, а лишь удостоверяю данность. Что высказал он, улещивая тя отбыть в Сувар? Приведу слово в слово.

«Ей же ребенка хотелось, ведь не один год состояла в брачном сожительстве, а нет никого! Тут вдруг надолго отъехал муж, явно бесплодный и зело старше годами. Вот и рискнула она…А остановила выбор на тебе, лишь оттого, что не местный ты, и невелик риск огласки. Еще и скоропалительный – поманили, и рад! Вслед ловко подгадала сроки, примерно ведая о времени возвращения мужа. И не было у вас великой любви – одна пылкость!».

Видел ли ты дщерь свою? – а Ясна и точно от тебя. Не зрел даже и одним оком! А доселе у тя оба! – ведь еще не вышибли их за безрассудную лихость. Сокрушаешься ли ноне, что в разлуке вы? Ничуть!