Хазарская петля

Гонец вернулся к баю Абашизу на рассвете. До полудня к остаткам сотни Каира подошло подкрепление. Теперь крепость окружали по полторы сотни вместо двух с востока и запада, меньше с севера. Только при окружении у крепости бележи потеряли более полутора сотен. Что же будет дальше?

Эта мысль не давала покоя Шамату, который с ужасом понимал, что уверенность в своих силах покидает его.

А в крепости вовсю кипела жизнь. Оставив детей и стариков с девицами, бабы и отроки разводили очаги, готовили трапезу для всего племени. Сейчас не было так – каждая семья готовила для себя, сейчас каждый в Вольном жил для всех. На место поставили катапульты, опустив метательные шесты, поднесли голыши. Стража внимательно смотрела за округой.

Дедил готовил полусотню к вылазке и беспокоился о сыне. Тому сейчас с друзьями Ковалем и Первушей на пожарище приходилось несладко. Особенно с конями, которых надо было переводить с места на место для прокорма, а балка была небольшой, хорошо вода рядом. Но так долго отряд Умного простоять не мог. Хотя и Шамат не мог стоять без дела и просто так терять людей. Дедил рассчитывал на то, что у бека лопнет терпение и он пошлет свои сотни на штурм. Это зависело и от предстоящей вылазки.

К Дедилу подошел Сергун. Он словно прочитал мысли вождя:

– А Вавуле худо ныне в Рубино.

– Худо, – кивнул Дедил.

– Что думаешь с отрядом? Ведь если дозорные бележей засекут его на пожарище, то Шамат пошлет на него сотню. Аркуды, конечно, в стороне не останутся, да успеют ли помочь? От стана бека до пожарища близко, а от леса еще верст пять по прямой пройти надо.

Дедил сказал:

– Если и после второй вылазки Шамат не пойдет на штурм, придется подавать знак нашим за рекой, чтобы они атаковали стан бека. Иначе отряд может погибнуть. Рано, конечно, но как по-другому – не знаю.

– Ты прав, Заруба, так и сделаем.

– Благодарствую за поддержку.

– Может, тебе в помощь хотя бы десяток запасной взять? Или с других сторон забрать?

– Нет. Запасной десяток нужен на западной стене, брать людей у тебя или Кобяка не буду. Шамат в любой момент может начать штурм. Ослаблять оборону сразу с двух сторон никак не можно.

– Лады, поступай как знаешь.

Как только солнце зашло за горизонт, запасной десяток открыл западные ворота, опустил мост, и в поле вдоль берега из крепости вырвалась полусотня Дедила. Вел ее сам вождь. Тактику применили ту же, что и в первом случае. Четыре десятка воинов, вооруженных копьями, булавами, кистенями, саблями, десяток лучников. На этот раз первыми пошли лучники. Они вырвались вперед на десять саженей, развернулись и стали пускать стрелы в сторону Абашиза по всей линии его стояния. Не успели бележи ответить тем же, как вперед лучников вырвались четыре десятка полян, один рядом с другим в линию, и ударили по центру. Дабы горцы не смогли обойти наступавших лучников, вышли по пять человек по сторонам.

Варузы налетели на вражий стан и сошлись в схватке с десятками бележей, что стояли в центре. Порубив их, отвернули к лесу и к реке, под прикрытием десятка лучников ударили по флангам чужаков.

Абашиз и Кашур учли урок с Каиром и заранее отвели свой стан вглубь лагеря. До них варузы достать не могли.

Дедил, видя, как идет сражение, отдал приказ:

– Други, в крепость, быстро! Лучникам – прикрывать отход!

Десятки Дедила влетели в крепость. Опустился мост, закрылись ворота. Следом в стены вонзилась целая сотня стрел. Одна попала в сторожа башни.

Осадив коней за второй стеной, Дедил спрыгнул на землю, отдал команду спешиться и покуда быть у ворот стены. Сам поднялся на башню западных ворот. Помог раненому дозорному. Посмотрел в поле. Увидел, как опомнившиеся лучники бележей пускают стрелы.

Объявились и начальники. По команде одного из них раненых потащили туда же, куда до этого сносили раненых из сотни Каира. Убитых оттаскивали в ближнюю балку. Дедил начал считать. Вышло, что его полусотня уничтожила не менее двух десятков бележей, чуть меньше пристрелили лучники, раненых сосчитать не было возможности.

Дедил удовлетворенно проговорил:

– Ну, и то добре. – Он крикнул вниз своему помощнику Кудре: – Егор, проведай, сколь у нас убитых и раненых. – И стал спускаться.

Из ближайшего подворья вышел Кобяк.

– Что там, Заруба?

– Добре, Веденей. Полусотню бележи потеряли точно. А то и более.

– А мы?

Как раз появился Кудря:

– У нас трое раненых, один тяжело, убитых нет. Но я не ведаю, что со сторожем башни.

– Он тоже ранен. Жить будет.

– Ну, тогда вот так.

– Кто ранен тяжело?

– Федька Крот. Его к лекарю отнесли, там и бабы суетятся.

– Выжил бы.

– Да должон, я его видел, в себе он, хотя рана в груди от копья большая.

– И доспехи не помогли.

– Не надел он доспехов, а то отделался бы синяком.

– Пошто так?

– Ты меня спрашиваешь? Ты это у него спроси.

– Спрошу, как на ноги встанет.

Кобяк проговорил:

– С моей стороны спокойно. Там из бележей никто и не дернулся. Наверное, не видели, что делается с другой стороны.

– Но и с юга не пошли. А ведь эти-то видели все.