Хедин, враг мой. Том 1. «Кто не с нами…»

– Спокойно, спокойно. – Клара положила руку ему на плечо. – Ты не знаешь наших поселян, Чари? Если их как следует напугать, поверят любой ерунде. Особенно если тут же рядом оживают кладбища. Не вини их. Всё уладится. – Она улыбнулась, надеясь, что получилось это достаточно убедительно.

– А… Шоня? – хором спросили все четверо.

– Наш страж-кот нигде не пропадёт, – самым бодрым голосом, как только могла, заявила Клара. – Вот увидите, встретит вас на крыльце, как ни в чём не бывало.

В последнем она совсем не была уверена.

* * *

Дорога до мира Киммы и Поколя прошла спокойно. Аэсоннэ и Эртан наперебой рассказывали об их злоключениях в ловушке, по сотому разу в лицах изображали исчезновение Ирмы; Чаргос всё больше отмалчивался, следил, забегал вперёд или задерживался чуть сзади.

Межреальность юных драконов ничуть не удивляла. Они дышат магией, она у них в крови, они принимают чудеса как должное.

Потом была Веллея. Клара разматывала тропу осторожно, стараясь, как могла, заметать следы – кто их знает, этих гномов на службе бога Хедина! – и вывела всю свою компанию на окраину Поколя, на дорогу, что убегала к Синехатовке.

Был яркий день, но тракт оказался пустынен.

Зося снова решила слегка поиграть в капризную девочку и заныла, прося есть.

– Дома разберёмся, – неумолимо отвечала Клара. Быть матерью драконов ох как порой нелегко…

Чародейка пыталась прикинуть, сколько же времени прошло здесь с того момента, как она ринулась в погоню. Выходило, что не меньше недели. Мёртвых похоронили, отплакались, сейчас по всей деревне стучат топоры, ладят новое, восстанавливают порушенное. Свамме-гном не успевает вечером разливать пиво уставшим работникам…

Клара не боялась возвращаться. Дети с ней, а всё остальное неважно. В конце концов, всегда смогут перекинуться и улететь. Свамме… он, конечно, оказался дуб дубом, но ничего – от орды мертвяков прямо перед твоим трактиром и не такое помутнение в голове случается.

В крайнем случае выльет на него бадейку воды. Даже как-то жаль, что эта мысль не пришла раньше, когда толпа с топорами и вилами подступала к её крыльцу.

– М-мама… – только и вымолвила беспомощно Аэ, когда им наконец открылся родной Поколь.

Две трети селения обратились в чёрные головешки. Среди золы и пепла, где не обвалились, сиротливо торчат печные трубы. Там, где следовало стоять трактиру Свамме-гнома, – здоровенная выгоревшая ямина, куда поместился бы целый каботажник, только разве что без мачт.

И полное безлюдье. Словно все, кто только мог, собрав последние пожитки, бежали прочь с недоброго места.

«Стой, Клара, – выгорел не весь посёлок; та часть, где наш собственный дом, осталась невредима. Ближние соседи – у них всё цело должно быть!..»

Цело не оказалось. Двери выломаны, окна выбиты. Валяются черепки посуды, какие-то тряпки, обрывки. Забор повален, возле одного из домов – тело мёртвого пса в грязно-коричневатой, давно засохшей кровяной луже.

Облако мух над ним.

– Мама, – пискнула Зося, но не отвернулась и не прижалась испуганно. Напротив, расправила плечи, гордо вскинула голову, шагнула в ряд с Чаргосом и близнецами.

Дома вокруг Клариного тем не менее стояли, хоть и изрядно потрёпанные, явно разграбленные, но целые. Ставни и двери недолго навесить.

Жилище же чародейки, наоборот, смотрелось как на картинке. Всё целехонько, и даже игрушки в окне-витрине все до единой целы. Ухожен палисадник, поднимаются по столбам декоративные вьюнки. Деловито жужжат пчёлы возле крупных венчиков; и кажется – из дверей вот-вот выступит Сфайрат, улыбнётся, как умеет только он, своей собственной улыбкой, не позаимствованной у погибшего Аветуса, и скажет: «Ну что, нагулялись?»

Рыжая пушистая тень метнулась огромным прыжком с крыши, мягко и бесшумно приземлилась у ног Клары, замяукала и принялась вовсю тереться о пыльные сапоги волшебницы.

– Шоня!

Клара подхватила страж-кота на руки, прижала к груди, касаясь щекой мягкой шёрстки. Шоня совершенно по-собачьи вдруг лизнул её в щеку, а в следующий миг его уже принялись тискать близнецы, истошно верещавшие что-то восторженное. Прыгала от радости Зося, тоже требовавшая «своей доли кота».

– Мр-р-р-р! Мря-а, мяу, хозяйка! – Шоня изо всех сил пытался сохранить достоинство, как положено настоящему страж-коту. – М-м-м-м-мяу! Да хватит вам, хватит! Хвост оторвёте! И лапы! Уши не трогай, Аэ! Поставьте, на землю поставьте, кому говорю! Мне отчёт давать, как положено!

Правда, на руках Аэ он сидел смирно, не выворачиваясь, как умел, если Кларины дети начинали уж слишком ему надоедать.

– Слушаю твою речь, страж-кот, – насколько могла серьёзно сказала Клара. – Вижу, что слово ты своё исполнил, дом цел-невредим…

– Дом-то цел, хозяйка! Да и не хитрое это дело было; собрались… дураки всякие, небось, из тех, кто в детстве котят мучил, сжечь пытались, факелами забрасывать; ну, тут только посмеяться можно. Факелы загасил. Самых храбрых когтями пометил. Клыку злобному морду располосовал – совсем тот страх потерял… – Кот по-прежнему сидел на руках у Аэ, прижимавшейся щекой к его шее, глядел прямо на Клару. – Но не про то сказать хотел!