Хэдли и Грейс

Фитц нахмурился, и Хэдли поняла, что только что сделала то, чего клялась не делать – бросила тень на Грейс. Она опустила глаза, продолжая рвать салфетку.

– Хорошо, что она сбежала, – сказал Фитц. – Надеюсь далеко… далеко-далеко, например, в страну без экстрадиции. Туда ведь, да?

Хэдли ничего не ответила, хотя это и был их план. Как только Грейс доберется до Лондона, она решит, куда двигаться дальше. Она подумывала о Дубае или о стране рядом с Южной Африкой. Как только она доберется туда, то сообщит Мелиссе, а Мелисса передаст информацию Хэдли.

– С ее прошлым, – продолжил Фитц, – ее ждут неприятности, если ее поймают.

Хэдли кивнула.

– В твоем же случае все иначе, – продолжил он. – Тебе есть что терять, а рисков меньше.

Она склонила голову.

– У тебя нет приводов, – объяснил он. – Если ты скажешь, что понятия не имела о том, что Марк был агентом, когда направляла на него пистолет, обвинения против тебя не будут такими уж серьезными.

Она ничего не ответила. Она прекрасно знала, что Марк был агентом, и Фитц об этом тоже знал.

– Иногда все дело в том, как изложить факты, – заметил он, это прозвучало так похоже на Грейс, когда она пыталась убедить Хэдли, что им нужно сдаться.

– Почему ты помогаешь нам? – спросила она.

Его лицо покраснело, он выглядел неловко.

– Я просто не хочу, чтобы у тебя было больше проблем, чем может быть.

– Но почему?

Он посмотрел на стол, потом снова на нее.

– По иронии судьбы, по той же причине, по которой Марк всегда брался за мое дело. – Он грустно улыбнулся, и Хэдли поняла, как много значил для него Марк. – Марк всегда говорил, что я слишком забочусь обо всех.

Хэдли кивнула. Именно так он и сказал тогда о Фитце.

– И, наверное, из-за записки, – признался он.

– Какой записки?

– Той, которую вы оставили той женщине, которая одолжила тебе свою машину.

– Нэнси?

– Ага. Нэнси.

Хэдли помнила записку, благодарственную открытку, которую она купила в Walmart и оставила на приборной панели, чтобы Нэнси ее нашла.

– Марк разозлился на меня, – сказал Фитц, – когда я сказал ему, что открытка, которую ты оставила, была очень хороша.

– Ему не показалось это милым?

– Ему не понравилось, что я назвал вас Хэдли и Грейс вместо Торелли и Херрик, когда я сказал ему, что она милая.

Хэдли улыбнулась, удивившись, что Марк поправил этого молодого человека за то, что тот назвал ее Хэдли.

– Он всегда говорил мне, что мне нужно судить о деле отстраненно. – Он расправил плечи, имитируя хвастовство Марка, а потом расслабился и наклонился вперед. – Но тогда он сам сделал это. После того, как он сбежал с места археологических раскопок, он позвонил в офис и, рассказывая мне о произошедшем, оговорился и назвал тебя Хэдли.

Она засмеялась, его смех был похож на визг, и Фитц улыбнулся.

– Он даже сам не понял, что сделал. Но меня это поразило, потому что он никогда не делал ничего подобного раньше. И поэтому, после его смерти я чувствовал, что обязан ему, обязан попытаться выяснить, что к чему, до того, как О’Тул вмешается. Я имею в виду, хотя это выглядит странно, я понимаю, почему это произошло, и, думаю, что Марк тоже. Вот почему он отправился на Курс-Филд, чтобы попытаться остановить вас, пока все не стало еще хуже. Он не должен был быть там.

– Не должен был? – переспросила она.

Фитц покачала головой.

– О’Тул отстранил его от дела.

– О! – воскликнула Хэдли. Эмоции захлестнули ее, когда она вспомнила, что Марк умер из-за нее… ради нее. Она прикусила губу, чтобы сдержать волну, которая угрожала захлестнуть ее.

– Скажу прямо, миссис Торелли, – начал Фитц, – ты не закоренелая преступница. Ты взяла деньги, которые считала своими. Ты убегала от мужчин, которые, по твоему мнению, работали на твоего мужа. Выстрелила в воздух, потому что какой-то придурок приставал к твоей дочери. Большинство присяжных посочувствуют тебе. Убедив их, что ты не направляла оружие на федерального агента намеренно, я думаю, ты легко отделаешься, возможно, только условным сроком.

– И потеряю годы жизни моих детей, – ответила она. Каждый раз, когда она думала об этом моменте, то не могла пройти мимо этой части, зная, как многого ей будет не хватать. Ей так отчаянно хотелось присутствовать при первых шагах Майлза, когда Мэтти получит права, когда Скиппер научится ездить на велосипеде, когда родится ребенок Грейс, и мысль о том, что она пропустит эти вехи, очень расстраивала ее.

Фитц отвел взгляд, на его юном лице ясно отразилось сочувствие.

– Все в порядке, – утешила его она. – Я знаю, что это твоя работа и что я заслужила наказание. Я ценю то, что ты пытаешься мне помочь. Правда.

Он кивнул, но она чувствовала, как в нем борются различные чувства.

– По крайней мере, если ты отбудешь свой срок, – добавил он, – то не придется бросать дом и бизнес.

Хэдли опустила глаза и покачала головой.

– Вот почему я взяла деньги. Фрэнк никогда не подпустит меня ни к тому, ни к другому. Он лучше спалит все дотла, чем отдаст мне хоть цент.

– Ты что, не знаешь? – спросил Фитц.

Она подняла глаза.

– Фрэнк мертв.

Слова будто проплыли мимо нее. Она их слышала. Фрэнк. Мертв. Но не могла понять их смысл.