Хейл-Стилински-Арджент (СИ)

- Если бы у меня была награда «родители года», я бы дала ей вам по башке, честное слово, - Малия поглаживает Томаса по спине, и Стайлз готов признать, что она стала той женщиной, которой он хотел видеть ее, когда отстаивал ее человечность. Так или иначе, он знает о ней достаточно, чтобы понимать то, что Скотт еще не понял.

- Ты лучшая, - говорит он без особой радости, но с отчетливой благодарностью в голосе. И Малия это принимает, хотя и делает вид, что интересуется пятнами кетчупа на пластиковой столешнице больше, чем его браком.

- Люблю тебя, - между делом говорит ей Скотт, и Стайлз думает, что у них с Лидией такого никогда не было: чтобы обмениваться сдержанными взглядами, в которых, в этом интимном жесте, сквозила бы неприкрытая страсть, ставшая способом общения, а не месячной премией в размеренном браке.

- Лидия? - спрашивает Скотт больше утвердительно, когда они садятся на обтертые барные стулья в австралийском пабе с липкой стойкой, флагами «Юнион Джек» и потными байкерами, гоняющими бильярдные шары на загаженных пивом столах.

- Лидия, - соглашается Стайлз, вляпываясь локтем в размазанную по стойке горчицу, пока барменша с выжженными химией волосами и именем «Большая Джо» толкает к ним бутылку без этикетки и два вымытых коньячных стакана. - Можно поверить, что на дворе до сих пор восемьдесят девятый. Где еще ставят Тома Петти в музыкальном автомате и продают говенное «Теннентс экстра»?

- Мне нравится, как ты ходишь за барной стойкой. Половину времени я смотрю футбол, а половину представляю, как нагибаю тебе над ней, - мурлычет какой-то байкер Большой Джо, и Стайлзу кажется, что его стошнит.

- Это что, чертов угорь в бутылке? Не хочу к расстройству психики добавлять еще и расстройство желудка.

- Прямые поставки из Австралии. Дать тебе «Кэмел» синие?

- Знаешь, что такое брак, мужик? Говенный пережиток прошлого, сохранившийся еще с тех времен, когда он был важен для выживания человека как вида и когда люди не жили дольше тридцати. Но знаешь, что еще? Мне уже двадцать восемь.

========== всегда реальный, но никогда не реалистичный ==========

Комментарий к всегда реальный, но никогда не реалистичный

Меня не было больше двух недель, но за это время я так и не научилась писать большие главы, ыы. Тем не менее надеюсь, что этот кусочек вас порадует.

Продолжение темы, крючок которой был заброшен в главе “ya’aburnee” :))

“Чак энд Чизес” - американская сеть семейно-досуговых центров.

Фик очень медленно, но все-таки подходит к концу. Изначально планировала уложиться в 50 глав, но не уложусь. 55 - максимум? Главы продуманы до победного эпилога, сейчас на досуге кручу-верчу в голове мыслишку о сборнике по второму гену, который будет прямым продолжением ХСА. Если вы заинтересованы в этом хоть чуть-чуть, дайте знать, чтобы начать “причесывать” новые идейки, гыг :))

И спасибо за ваши оценки “нравится”, отзывы и тык на “жду продолжения”. Нет ничего лучше, чем знать, что есть те, кто все еще со мной :))

[Если бы ты показала мне

фотографию моей жизни,

в которой нет тебя, я бы

не поверил].

Малия стягивает с Томаса полотенце-пончо, пока он долбит пятками по матрасу, выбивая из него запах синтетики и стирального порошка.

- Малия? - зовет он, просовывая сырую голову в ворот чистой футболки для лакросса.

У них он из раза в раз отказывается из нее вылезать, а потом снова приезжает Лидия, обычно взвинченная из-за долгого перелета, воды без льда, вонючих калифорнийских такси и гиперинфляции, оставляет дыры в их линолеуме и заставляет ревущего, не желающего возвращаться обратно Томаса снять футболку, вдобавок со всем недовольством высказывает Скотту, что после них он становится неуправляемым. Малию это бесит.

- Ну да, общество циничных бюрократов, которые трахают няней своих младенцев из пробирок и делают деньги на героине с Ближнего Востока, их жен, пристрастившихся к алкоголю и сексу по телефону, и детей постарше, в десять таскающих противозачаточные из родительских заначек, - все они определенно лучше влияют на Тома, - однажды сказала она Лидии.

- Ты выросла на шоу Джерри Спрингера, - раздраженно ответила ей та.

- Я выросла в лесу, - отрезала Малия.

- Малия? - снова зовет ее Томас, ерзая на их со Скоттом двухспалке. За окном идущие с пляжа скрипят шлепанцами и резиновыми надувными кругами.

- Хочешь, чтобы я включила тебе третьи «Тачки»? У нас остался замороженный йогурт. «Бен энд Джерри», по-моему.

Но Томас не в своей манере вертит головой.

- Почему папа сердится на маму? - спрашивает он, поднимая на нее свои огромные карие глазенки с пучком девчачьих ресниц.

- Потому что взрослые иногда делают глупые вещи. Много глупых вещей.

- Каких глупых вещей?