Хейл-Стилински-Арджент (СИ)

- Только не надо идти на это ради меня, - замечает он более раздраженно, чем хотелось бы. Они снова вернулись к статистике предполагаемых разводов и списку разочарований, усиленно испытывая терпение друг друга, думает Стайлз. Но потом она смотрит на него так, что он вспоминает, каково это - быть связанным с человеком, который вызывает у тебя не обиду и глухую ярость, а предвкушение счастья и неутоленный сексуальный голод.

- Я тогда не была готова. Появление Томаса в корне все изменило: лишило меня привычного режима, отняло мой тщательно спланированный распорядок, все то, что прежде определяло каждый мой день с утра и до вечера. Мне необходимо иметь цель, необходимо к чему-то стремиться, что-то преодолевать и чему-то способствовать. Мне необходимо что-то делать. Я не знаю, что стало бы с нами, не родись Томас. Я бы не поняла самого главного. Я хотела ребенка. И я хочу, чтобы мы сделали это снова. Чтобы он знал, что его ждали. Я хочу совершить то, чего не совершила как мать. Как жена. То, чего лишила Томаса.

Но Стайлз ничего не отвечает. В последнюю среду сентября в три после полудня звонит Мелисса и говорит, что у его отца был сердечный приступ и он так и не пришел в себя.

========== гонзо-спасение затонувших ценностей и снова «кэмел», синие ==========

Комментарий к гонзо-спасение затонувших ценностей и снова «кэмел», синие

Инстаграм-посты героев в хэдканоне фика: https://vk.com/wall-128924855_110. Правда, в таймлайне не этой главы и не глав до, но в таймлайне “Хейл-Стилински-Арджент”. Чтобы вы знали, чего еще ждать :)) Дайте мне знать, что думаете об этом)

Следующая глава - временной скачок в пару месяцев.

Упакуй багаж, оставь этикетку с именем, объясни, что Бог заплатил за тебя.

Уборщик возле медленно двигается по линолеуму, скрипя дешевыми резиновыми тапками, двойные щетки полотера издают ровное гудение. Запах моющих средств забивается ему в нос вдобавок к больничной вони отделения реанимации. Его отец лежит за толстым стеклом в палате интенсивной терапии. Вокруг пищащие мониторы, он сам на навороченной кровати нового поколения, с пластиковыми трубками в носу и отекшими запястьями. Сильно постарел.

- Реаниматолог принял решение ввести его в медикаментозную кому, - говорит Мелисса, словно Стайлзу и без того не ясно, что он не спит. - Организм был ослаблен и не справился с последствиями поражения клеток мозга. Следующие двадцать четыре часа будут решающими.

- И что это значит? - Стайлз раздражается. Ему хочется наорать на Мелиссу за ее спокойствие, но вместо этого он срывается на уборщике, попутно отпинывая гудящий полотер. - Все санитарные работы проводятся в первой половине дня! Убери это, мать твою, в сраную подсобку вместе со своим сраным си-ди-плеером! Это, блять, больница, ты драишь пол в отделении, а не в «Хард Рок Кафе»! Кусок дерьма.

С восьми у него те же головные боли, что были у мамы. Иногда он так же сильно ненавидит шум телевизора, свет люминесцентных ламп и пустую болтовню в холле. Но за последние двадцать лет это уменьшилось за счет постоянной боли в желудке.

В конце его рецепта есть мелкий шрифт.

Прямо перед объяснением дозировки, но после инструкции, есть список побочных эффектов.

Понижение аппетита, тошнота/рвота, боль в животе, сонливость, судороги, беспокойство, учащение дыхания, галлюцинации, агрессивность, паника. Могут возникнуть иные побочные действия кроме перечисленных. Не принимайте препарат во второй половине дня. Не смешивайте с другими лекарственными средствами. О любых побочных эффектах, либо о тех, что вызывают особенное беспокойство, немедленно сообщите врачу.

- Стайлз? - голос Мелиссы тонет в ватной ушной глухоте и гудении в затылке. Его начинает сильно мутить от запаха антисептика, хлорки и стирального порошка с ее формы. - Ты меня слышишь?

- Мне нужно к отцу.

- А ему нужны двадцать четыре часа в полной стерильности палаты интенсивной терапии. А мне нужны горячий душ, хоть какой-нибудь ужин и восьмичасовой сон, потому что я все еще не обладаю сверхъестественной способностью быть на ногах двое суток на одной пачке сырных крекеров анестезиологов. Так что иди домой, милый. Сегодня тут дежурит заведующий, а я не собираюсь потерять последнюю работу, - говорит Мелисса, выталкивая его из отделения.

- А если он столько не протянет? Что тогда? - Стайлз останавливается, нервно крутя зажигалку между пальцами. - Знаешь, если бы ты славилась монашеским аскетизмом, то работала бы в хосписе, а не в проклятом городском госпитале, - обиженно выдает он.