Хелена Рубинштейн. Императрица Красоты

Примерно в то же время Мадам познакомилась с Мари Лорансен в салоне Миси Серт. Мари Лорансен была известна композициями, которые называли хрупкими и женственными из-за нежной пастельной цветовой гаммы. Она изучала живопись в Академии Humbert в Париже и, хотя вначале была захвачена искусством фовистов, довольно быстро примкнула к кубизму. В двадцатые годы она занимала важное место среди группы художников, которую называли парижской школой. Именно в 1920 году Мари Лорансен написала портрет Хелены, где она изображена в виде индийской махарани (махарани – супруга махараджи. – Прим. ред.). Палитра художницы вдохновляла Хелену на создание макияжа для женщин с нежной сияющей кожей, которые кажутся почти прозрачными. Однажды Мари Лорансен, сидя напротив нее в своей бархатной шапочке, лихо заломленной набекрень на огненных кудрях, сказала, улыбаясь: «Вам повезло работать с человеческим телом! Я же обречена создавать иллюзии».

* * *

Воспоминания вели Хелену от лица к лицу – перед ее глазами вставали нежные, рассеянные, злые, умные лица всех, кого она знала… Она стала видеть глубинную связь между словами «стиль» и «косметолог». Она столько отдала своим коллекциям, чтобы утолить жажду красоты, чтобы жить в сердце красоты…

Ее жизнь была постоянным поиском красоты: в антикварных лавках, в галереях, в мастерских художников и, наконец, в своих собственных «кухнях» и салонах. Она искала ее во всех городах и на всех континентах, где бывала. Удалось ли ей обрести ее?

Глава 13. Украшения – лучшие друзья женщины

В 1924 году, пока Хелена Рубинштейн металась между Нью-Йорком и Парижем, Эдвард Титус продолжал свою литературную деятельность на Монпарнасе. Он создал в Париже на улице Деламбр, 4, библиотеку старинных книг, которая прославилась среди современников под названием At the sign of the Black Manikin («Под знаком Черного Манекена»). У него была и галерея, где он выставлял работы своих непризнанных друзей-художников. Он издавал малоизвестных тогда американских авторов, например Джеймса Джойса, Эрнеста Хемингуэя или Эдварда Эстлина Каммингса, и был издателем журнала на английском языке Quarter («Квартал»). Он стоит за первым французским изданием романа Д. Лоуренса[62] «Любовник леди Чаттерлей» с предваряющим публикацию эссе «Порнография и непристойность». Этот текст был написан Лоуренсом после реакции критиков на флорентийское издание «Леди Чаттерлей» и скандала, который вызвало это произведение, долгое время запрещенное во всех англоязычных странах. Титус рискнул издать роман на французском. Он создал еще один журнал в Париже, тоже выходивший на английском языке, – The Black Mannequin Press. В литературных кругах журнал пользовался умеренным успехом, но, хотя и заслужил некоторое признание у профессионалов, денег не приносил. Все оплачивала жена.

Когда Мадам бывала в Париже, супруги устраивали приемы на бульваре Распай, где собирался весь Париж – новая волна молодых художников и скульпторов, а также писатели, актеры и танцовщики. Среди приглашенных бывали и Марк Шагал, и Жорж Брак, и Рауль Дюфи, и Луи Маркусси, и Сергей Дягилев. Позже к ним присоединились Жан Кокто, Раймон Радиге и Эрик Сати. Но личные отношения между Хеленой и Эдвардом нельзя было назвать благополучными: они то сходились, то расходились. «Ты слишком много работаешь, – упрекал он ее. – В этом нет необходимости, я хочу, чтобы ты больше времени проводила дома». Но для нее это было невозможно. Эдвард даже пригрозил ей уходом, но она не поверила ему и уехала в Штаты.

Хелена до такой степени была заложницей карьеры и своих проектов, что это представлялось ей главной целью в жизни. Потом она признала, что в то время совершенно забросила свои обязанности жены и матери. И вот однажды Эдвард сообщил ей, что встретил другую женщину и они полюбили друг друга. Хелена чувствовала себя очень несчастной и растерянной, но вынуждена была признать, что во многом сама виновата в произошедшем. Тем не менее она не расставалась с надеждой снова завоевать мужа, несмотря на безумный рабочий график. Она отказывалась признать, что потеряла Эдварда.

Наступил 1928 год. Именно тогда случилась одна странность, которую так никогда и не удалось до конца прояснить. Неожиданно, ко всеобщему удивлению, мадам Рубинштейн решила продать акции своей американской компании банку Lehman Bros в Нью-Йорке за восемь миллионов долларов. Как только она уладила это дело, она тут же вернулась в Европу к Эдварду.

А несколькими неделями позже весь мир потряс биржевой крах Уолл-стрит. Втайне Мадам стала снова скупать свои акции. Только за одну ночь акционеры потеряли миллионы долларов. Началось настоящее безумие, известнейшие дельцы кончали жизнь самоубийством. Цена акций предприятий «Рубинштейн» упала с шестидесяти до трех долларов, и банк Lehman искал любую возможность, чтобы избавиться от них. Тогда Хелена Рубинштейн выкупила все свои акции, поступившие на рынок.