Хидэёси. Строитель современной Японии

С тех пор как я поступил на службу к Нобунага, я никогда не знал отдыха. С утра до вечера я трудился, как только мог. День и Ночь я находился в седле. Я шел от сражения к сражению, от подвига к подвигу, даже не снимая доспехов. За завоеванием Мино последовало завоевание Оми, потом — Этидзэна, и все увенчалось аннексией земли Исэ. Все это я делал не ради себя, а ради Нобунага. После годов тяжелого труда я наконец нашел возможность отдохнуть благодаря милости господина, которому я служил. Он так вознаградил меня за все, что я совершил ради него. За возможность снять физическую и моральную усталость многих лет неустанной работы я испытываю глубокую признательность. Чтобы изгнать меланхолию, нет ничего лучше сакэ. Сакэ — это метла, выметающая из груди пыль печали. Но совсем одному пить невесело. Лучше собраться и собрать столько собутыльников, сколько только можно; они будут пить, пока не упьются до полусмерти, пока не перестанут ничего бояться и ни о чем не будут беспокоиться, чтобы небо и земля уже не казались обширными, а огонь и наводнение — ужасными, пока они не свалятся в сон и не раздуются толще, чем бочка, — вот величайшее благословение, какое лишь бывает у пьяниц…

(Dening.

Р. 200.)

Но не все это сразу поняли. Некоторые даже призывали вмешаться Нэнэ, супругу, которой Хидэёси писал, чтобы держалась и не поддавалась на призывы хулителей «плешивой крысы», которая приходится ей мужем. Наконец один вассал понял скрытый смысл ситуации:

Поведение Хидэёси свидетельствует о неординарной прозорливости. Если бы он не давал о себе знать, люди бы не преминули пустить слух, что он затевает мятеж против своего господина; Нобунага, человек весьма подозрительный и завистливый, наверняка поверил бы в это, и между двумя этими исключительными личностями возникли бы поводы для серьезного противостояния. Сознавая эту опасность, Хидэёси сделал все, что было в его силах, чтобы показать: то, как с ним обошлись, ничуть его не огорчает; опасаясь же, что Нобунага не прослышит о его поведении, он дошел до того, что пригласил танцовщиц в самую цитадель Адзути. Таким образом, ничто в его поведении не должно нас тревожить

(Dening.

Р. 200).

Такэнака Сигэхару был проницателен и не ошибался. Через несколько недель за Хидэёси приехал гонец со срочным призывом Нобунага: в 1577 г. страшные монахи Икко разожгли сильные народные волнения в самом сердце старой Японии, где призвал к восстанию Мацунага Хисахидэ.