Хигналир (СИ)

— Очень просто. Он предлагает за удочерение денег больше, чем мы бы им принесли за жизнь работы, — растолковала Леска.

Асцилия вежливо дождалась паузы, чтобы эмоционально отреагировать на новость:

— Что? Споквейг Дархенсен умер?! Вы это серьёзно?

— Угу.

— Но кто был способен убить его? Неужели чудище, что висело над нами ещё полчаса назад?

— Не. Батя спину надорвал, пока кровать тащил, а там и кровоизлияние позвонка. Говорил я ему, не выпендривайся, мол, давай, сам донесу... — нес я абы чё, потому что все мои мысли были о том, как работает заклинание Сутварженской печали.

Я подошёл к окну, оно было открыто нараспашку. Хм, довольно смелое решение для гостей — открывать его при таких-то обстоятельствах.

— ...Однако Снолли считает, что всё-таки из-за стресса... — продолжал я нести ахинею.

Я вгляделся над деревьями. Либо та, либо вон та. Те обе — подходящих размеров. Мне кажется, или лун больше пятидесяти?.. Может, выйти на улицу и посчитать их? Не, это совсем уж лицемерно и по-умнически. Посчитаю, что вижу, отсюда. Раз, два, три, четыре...

— Дусрак тоже погиб, — сообщила Асцилия.

— Хто-о-о? — не скрывая нахмуренных бровей протянул я, специально обернулся, чтобы видно было мои прищуренные в непонимании глаза и сильно скукоженые брови.

— Мой молодой человек. Лоучман Дусрак.

— А-а-а. Думал, его зовут Лоучман, — отвернулся я. — А вы хорошо держитесь.

— Можете на ты, мне же всего двадцать, — вот так легко она перешла в группу социальных контактов “знакомые”.

— Вот это да! А я думал вам... кхм, не важно. Простите. Прости.

Я думал, ей под тридцатник. Слишком уж она солидно выглядит для своих молодых. Я почувствовал ловко сдержанное недовольство с её стороны. Так, ещё раз: один, два, три, четыре... О, лучше так:

— Леска, иди-ка сюда. Задачка для тебя есть. Для начала посчитай, сколько лун видно с окна. Встань вот сюда, в эту точку, — ткнул я носком стопы в пол.

Леска медленно подошла и осторожно выглянула в окно. Она всё ещё напугана.

— Дух мора и боли улетел, не переживай, — успокоил её я, и сам принялся считать, расположившись поближе к ней, чтобы вид был на те же луны.

Итого начитал пятьдесят одну.

— Пятьдесят две, — насчитала Леска. — Что дальше?

Хм, похоже, на небе видится одно и то же, в отличие от надписей. Коллективная галлюцинация?

— Молодец! Я насчитал пятьдесят одну. Твоё следующее задание: разгадай, по какому принципу работает заклинание, которое призвало сюда все эти луны.

Мало ли, вдруг она сейчас своим невероятным умишком всё разложит.

— Э-э-э, — она почесала репу и надолго замолкла.

Я и она видим те же луны. Но они ненастоящие, они — глюки. А вон та луна у горизонта — настоящая, я в этом уверен. Я узнаю её. Так, а с сестрами видели разные надписи на двери… насколько я понял... так ведь? Из-за их прикольчиков только больше путаницы! И воспоминания о ближайшем прошлом разнятся...

— Может, мы спим? — неуверенно предположила Асцилия.

— Возможно.

— Дусрак поверил в то, что он спит, и, чтобы проснуться, вонзил себе меч в сердце.

— И как, проснулся? — спросил я. — Кхм, снова извините. Это проклятие Хигналирское, вынуждает нас материться и неуместно шутить, — оправдался я.

И это я наезжал на сестер за то, что они несерьёзны в гиблый час? Да я же ничем не хуже.

— А зачем вы считали луны? — спросила она. — Какие вообще твои мысли на этот счёт, Лэдти?

— Я выяснил, что есть вещи, которые все видят одинаково, а что-то видим по-разному. Давайте продемонстрирую.

Я подошёл к столику, макнул перо в чернила и написал: “Червочечий змееюк”. Блядь, ну что за херню я выдумал? Теперь я хорошо понимаю Снолли. Сразу обвинил её в том, что она поступает как персонаж во сне, а сам — такой же. Вот я идиот.

— Что видите? — протянул листок им.

— Чего? — вглядывалась Асцилия.

— “Зачмырили и порешали”, — медленно прочитала Леска.

— “Бычеволвенчныечпрьк...” Не могу это прочитать, буквы пляшут, — сдалась Асцилия.

Я снова посмотрел на листок. “Выходи умирать. С уважением, демоны с Озорского”. Я присмотрелся повнимательнее, вгляделся в первую букву и увидел прописную “з”. И фраза превратилась в “Червочечий змееюк”. Каким-то хреном. Но сработало. Я снова показал им и спросил:

— Что-то изменилось?

— Да! — воскликнули они обе.

— Охренеть, — добавила Асцилия. — Поразительно. Теперь там “варварский спрут”.

— И, что думаете?

Леска схватилась за голову и рухнула на кровать, издавая звуки, как когда калитка проржавела настолько, что не открывается, и ты дёргаешь в попытке отворить.

— Коллективный сон? — обронила предположение Асцилия.

Действительно, об этом же и Споквейг рассказывал.

— Тридцать астральных путешественников наложили заклинание коллективного разума, чтобы делиться друг с другом своими галлюнами, или что бы они там ни задумывали... Да, вполне вероятно.

— Тогда наши тела всё-таки лежат где-то в реальном мире?

— Ну, если так, то, определённо, да.

— Невозможно!!! Это невозможно узнать!!! — заорала Леска, как будто сейчас взорвётся. — Нельзя знать наверняка!!! Неужели не понимаете?! Вы задаете вечные вопросы!!! Задачка нерешаема!!! А-а-а-ар-р-рргхх!!! — зарычала она.