Хигналир (СИ)

Зачем приглашать гостей дружественных нам имений на смерть? Портить отношения с Кьёрбригами, Хорниксенами и Оволюричами? А вот среди жителей Хигналира жертв нет. Почему? Что отличает нас? Может, он этим хотел что-то показать нам? Нам, жителям Хигналира. Споквейг обещал, что призванный дух сделает всех сильнее. Но куда нам так спешить, к чему столь радикальные меры, лишний раз взбалтывать проклятие? Точно... Что если цель призыва — растрясти проклятие, сильно, как никогда ранее? Теперь понятно, почему мудрое дерево заиграло на контрабасе. Если раньше, до моего отъезда, Снолли и была единственной, кто никогда не сетовал на проклятие, то, по-моему, сейчас не сетует уже никто. Деревья становятся разумными, цветочки отвечают садовнику. Что дальше? Камни обретут волю? Ах, ну да, камень ледрегона уже обладает. Откуда он вообще взялся в этой истории? Почему он так важен? Он определённо важен, это доказывает появление чертобеса, так легко с пару слов взявший контроль над моим разумом, открывающий порталы взмахом волшебного пальца.

Какие интересы объединяют Аркханазара и Споквейга? А Аркханазара и Алин? И как это совместить? Алин верит в истинного Бога, первую первопричину, разумного создателя вселенной. Она делилась со мной этим в день, когда я крестил её маленького родственника в Улинге. Я забыл о том разговоре, потому что значения не придал, а сейчас вспомнил. Отец на роль первопричины вселенной ставит хаос, чистую неразумную случайность, в которой случайно зарождается временно устойчивая упорядоченность. Если всех их с Аркханазаром объединяет мировоззрение, то некромант что, из тех, кто ничего не отрицает, мол, всё возможно, да? Эдакий агностик снисходительный. И Споквейг по-своему прав, и Алин умница, с его точки зрения? При нас старый некромант о Споквейге отзывался уважительно, не похоже на бизнес-партнёрство, идеология замешана, сука, чую.

Да и какой урок полагалось извлечь из этой “тренировки”? Разве у кого-нибудь открылись обещанные отцом “особые силы”? В себе изменений не заметил. Стало быть, стратегия — эскалация проклятости? Споквейг находил в проклятии преимущество. Благодаря проклятию жители смогли отделаться, хоть и увесистым, но сносным пинком по психическому здоровью. Из того, что я пронаблюдал на своём примере, выжить должны были те, кому удавалось хотя бы частично отвлекать внимание от духа Ганж, не концентрироваться на этом парящем ужасе целиком, держать внимание в узде. Почему у хигналирцев получилось? Благодаря некоторой степени пофигизма? Откуда пофигизм? Проклятие, с ним всё стало как будто бы понарошку что ли, как несерьёзная игра в “жизнь”. Похоже на то. Однако Снолли плохо умеет отвлекаться, но жива. Должно быть, духовная энергия уберегла её, призрак же магически взаимодействует с разумом. Кьёрбриги, Хорниксены и Оволюричи — наши завсегдалые посидельцы, в их поведении давно проглядывается проклятие. А Леска и Асцилия — нет. Они, получается, единственные новоприбывшие, кто выжил. Вопросы, снова вопросы.

А Рикфорн как успел раньше меня на пир прийти, в тот день, когда мы с ним обкурились? Он же не мог успеть никак, он же дед. Ладно, вот это уже точно далеко не самое главное.

Самое главное: что будем делать, когда отец снова вернётся, и что будем делать, если не вернётся? Как, в таком случае, будем отбиваться от всех тех врагов, с которыми раньше справлялся аномально могущественный колдун Споквейг Дархенсен? Сколько времени понадобится Аркханазару на воскрешение? Из того, что я знаю о магах и магии — пару недель минимум, даже с учетом его мастеровитости. Он слишком измотан, да и “воскрешение” — заклинание легендарной сложности.

Медитация расслабила меня, а мысли утомили, так что я лёг спать, не дожидаясь вечера.

Что делали куры в ящиках в погребальной? Чего добивался Педуар в Хигналире? Что это еще за батон такой, способный материализовать человеческую душу, не слишком ли круто для хлеба? Руническая записка, как Снолли отследила мое местоположения с помощью неё? То, зачем Снолли убила Споквейга — ответ я имел честь видеть над своей головой. Но что значило её “ну, это уже зависит от Спока”, касательно погружения в пучины самоосознания? Живу в тотальном неведении. Живу, и усом не веду.

Кажется, на все эти многочисленные вопросы мне пока не дано найти ответов. Но кое-что я могу уже. Если тогда я жаловался на недостаток инициативы, то теперь идей валом. Завтра ждет куча дел.

“Дверь захлопнулась. Назад пути нет. Сначала Споквейг, теперь вся Миива,” — произнёс Казначей Горнозём.

* * *

— Что для тебя Чтобырь? — спросил Казначей Горнозём.

— По сути, нечто, что вдохновляет, — ответила Снолли.

— А проклятие?

— Наоборот, демотивирует.

Горнозём “успешно” усмехнулся:

— А что если я скажу тебе, что...

Снолли перебила его:

— Что это одно и то же, да?

Горнозём швырнул монету в лицо Снолли, Снолли изящно и легко увернулась, не изменив выражения лица. Она была готова к такой неожиданности. Снолли всегда настороже.

— А вот и нет, но вполне приемлемо упростить до “да”, — казначей всем своим видом возмущался. — А...