Хикикомори

Как правило, птицы стайками бросаются вниз – но вычислить их предводителя я пока так и не смог. Нас разделяет стекло, я могу наблюдать за ними, и этому ничто не мешает. Они даже не поднимают голов, когда я что есть силы машу руками по ту сторону окна; нахохлившись и распушив перья, они полностью поглощены крошками и совершенно безмятежны. Как я завидую их спокойствию. Но с чего бы им меня бояться? Разве я не прилагаю все усилия к тому, чтобы стать невидимкой?

Стоило мне на секунду отвлечься, начать считать звездочки на окне Карла, задумавшись, были ли у него когда-нибудь дети, как они уже упорхнули и спрятались под козырьком крыши, выглядывая из щелей в кладке. В десять тридцать в шавермочной снова достали вчерашний вертел, с десяти минут двенадцатого он принялся крутиться. До полудня я продолжаю изучать повадки птиц. В этом я уже не новичок. Сначала следует определить семейство. Я делаю снимок самой видной птицы в стае, распечатываю и прикалываю на стену рядом с фотографией Ким и моим портретом. «Тут ты будешь в хорошей компании», – думаю я. Самую видную птицу я описал бы так: яйцеобразная, коричневая, с острым клювом, живет в щелях в каменной кладке, скачет на двух ногах, пищит наподобие телефонного звонка, смелая и доверчивая. В итоге я пощу свои наблюдения на форуме любителей птиц, взяв себе ник Юный орнитолог. Спустя несколько секунд получаю ответ: «Вот уж птица так птица, Юный О. Это домовой воробей – самый, пожалуй, одомашненный вид из всех существующих. Приспосабливается к образу жизни людей, в особенности в городской черте. Среди птиц именно его можно с наибольшей точностью окрестить «другом человека». P.S.: Так держать, Ю. О.! Мы рады, что молодое поколение разделяет нашу страсть к орнитологии. P.S.S.: По нашим наблюдениям, этот маленький пылесборник – а все потому, что он купается в пыли, чтобы почистить перышки, – в последнее время действительно научился имитировать звуки мобильных телефонов. Здорово подмечено! Птыц-1, админ, 9822 сообщения, на форуме с 2001 года».

По всей видимости, науку изобрели от скуки.

Звон посуды под дверью сообщает о том, что обед подан. Прервав свои размышления, я усаживаюсь на надпись «ДИВАН» с тарелкой горячего супа в руках. В одном углу квадрата, оставшегося после того, как я убрал столик, пишу «МОРКОВЬ», ставлю сверху тарелку и, низко нагнувшись, продолжаю хлебать. Мечтаю о том, чтобы в мою каморку, облачившись в оперенье, впорхнула Ким. Вижу, как она хочет мне что-то сказать, как шевелятся ее губы, но не слышно ни звука. Она выглядит очень взбудораженной, ее глаза стреляют из стороны в сторону; кажется, будто она чего-то боится. Я подхожу ближе, девушка, встрепенувшись, шарахается в сторону, ее перья издают громкий металлический звон. Я продолжаю приближаться, но Ким распахивает окно и бросается вниз. Прежде чем удариться о землю, расправляет крылья и взмывает ввысь. Желая последовать за ней, я вываливаюсь наружу, но, к счастью, успеваю проснуться.

Дни пролетают практически незаметно: кажется, сегодня пятьдесят второй. Одно за другим я удаляю письма из ящика, который завел под аккаунт Юного орнитолога. Я уже достаточно подготовлен, чтобы двигаться дальше самостоятельно. Закуриваю сигарету. Чувствую жажду. Пишу: «Каро, мне нужна вода. Иначе превращусь из домового воробья в пылесборник. Упаковка в шесть бутылок подойдет».

Логинюсь в сороковой раз. В шавермочной вращается вертел; с него срезают мясо слой за слоем. В щель проползает довольно объемистый листок: «Это вообще твой почерк, Тиль? Раньше ты писал как-то поразборчивее. Никакой упаковки, как ты просил, – ты же знаешь, пластиковых бутылок мы не держим. Снаружи найдешь стеклянную бутылку минералки с газом и тарелку с бутербродами с волнистыми бороздками, как раньше. Отец просит тебя не забывать принимать его сосульки. Они в коробке. Там же, кстати, и запоздалый пасхальный зайчик. И что это значит: превращусь в пылесборник? Ты же не собираешься перестать мыться и начать поливать себя водой из бутылки? Да, и вообще: вся эта переписка – прямо как в кино. Тебе пора писать сценарии, дорогой. Твоя Каро».