Хикори, дикори, док

- Улики есть только против этого юнца Найджела. Но зато какие: три различных яда! Однако он вроде бы ничего не имел против Силии Остин, и потом, будь он действительно виновен, вряд ли бы стал так откровенничать.

- Но кто-то другой мог...

- Да. Надо же додуматься: держать яд в комоде! Идиот! Потом Шарп рассказал о разговоре с Элизабет Джон-стон.

- Если она не лжет и Силия действительно ей что-то говорила, то это очень важно.

- Очень, - кивнул Пуаро. Инспектор повторил слова Силии:

- "Завтра я буду знать гораздо больше".

- Но до завтра бедняжка не дожила... А что вы нашли при обыске?

- Да были кое-какие неожиданности.

- Какие же?

- Элизабет Джонстон - член компартии. Мы нашли ее партбилет.

- Вот как? Любопытно, - задумчиво произнес Пуаро.

- Неожиданно, правда? - сказал инспектор. - Я сам никогда бы не поверил, если бы не побеседовал с ней вчера. Элизабет - личность незаурядная.

- Да, такие люди неоценимы, - сказал Эркюль Пуаро. - Очень толковая девушка.

- Ее членство в партии меня заинтриговало, - сказал инспектор Шарп, потому что раньше она никак не выражала своих политических пристрастий. Она не афишировала своих взглядов в общежитии. Думаю, к делу Силии Остин это не относится, но все равно - стоит иметь в виду.

- А что вы еще обнаружили? Инспектор пожал плечами.

- У Патрисии Лейн в ящике комода лежал платок, весь перепачканный зелеными чернилами.

- Зелеными? Стало быть, это Патрисия Лейн залила конспекты Элизабет Джонстон, а потом вытерла руки платком? Но наверняка...

- Наверняка она не думала, что подозрение падет на ее драгоценного Найджела, - подхватил инспектор.

- Невероятно! Впрочем, платок могли ей подбросить.

- Вполне.

- А что еще?

- Что еще? - Инспектор Шарп на мгновение задумался. - Отец Лена Бейтсона лежит в психиатрической больнице в Лонгвит-Вейл. Конечно, убийство Силии вроде бы тут ни при чем... И все же...

- И все же отец Лена психически нездоров. Возможно, это и ни при чем, как вы изволили выразиться, но взять сей факт на заметку явно стоит. Интересно, какое конкретно у него заболевание?

- Бейтсон - милый юноша, - сказал Шарп, - но, определенно, чересчур вспыльчив.

Пуаро кивнул. И вдруг ему припомнились слова Силии Остин: "Рюкзак я не трогала. Но тот, кто его разрезал, сделал это со зла". Откуда она могла знать? Может, она видела, как Лен Бейтсон кромсал рюкзак?.. Он вновь взглянул на инспектора, который продолжал, усмехаясь:

- А у мистера Ахмеда Али ящики были забиты порнографическими журналами и открытками, так что понятно, почему он взбеленился, узнав об обыске.

- Многие студенты выражали недовольство?

- Кое-кто был против. С француженкой случилась истерика, а индиец Чандра Лал угрожал международным скандалом. Среди его вещей мы обнаружили несколько политических брошюр антиправительственного содержания. А у одного африканца весьма зловещие сувениры и фетиши. При обыске вскрываются совершенно неожиданные свойства человеческой души. Вы, наверное, слышали о буфете миссис Николетис?

- Мне уже рассказали.

- В жизни не видел столько бутылок из-под бренди! - ухмыльнулся инспектор Шарп. - Она чуть с ума не сошла от ярости. - Он рассмеялся, но вдруг посерьезнел. - Однако того, что нам нужно, мы не нашли. Никаких фальшивых документов.

- Ну, вряд ли фальшивый паспорт будет храниться на виду. Скажите, а вам не доводилось наведываться на Хикори-роуд по каким-нибудь паспортным делам? Примерно в последние полгода?

- Нет, но по другим доводилось.

Он подробно перечислил свои визиты на Хикори-роуд.

Пуаро слушал его, наморщив лоб.

- Однако к нашему делу это не имеет отношения, - закончил инспектор.

Пуаро покачал головой.

- События выстраиваются в единую цепочку только тогда, когда их рассматриваешь с самого начала.

- А что, по-вашему, было вначале?

- Рюкзак, друг мой, - негромко произнес Пуаро. - Все началось с рюкзака.

Глава 14

Миссис Николетис вернулась из подвала, где крепко поскандалила с Джеронимо и темпераментной Марией.

- Лжецы и воры! - победоносно заявила она во весь голос. - Все итальяшки лжецы и воры!

Спускавшаяся по лестнице миссис Хаббард раздраженно вздохнула.

- Напрасно вы их расстроили, они как раз готовят ужин, - сказала она.

- А мне что за дело до вашего ужина? - передернула плечами миссис Николетис. - Я поем в другом месте.

Миссис Хаббард чуть было не вспылила, но вовремя сдержалась.

- Ждите меня, как всегда, в понедельник, - сообщила миссис Николетис.

- Хорошо.

- И пожалуйста, в понедельник прежде всего велите починить дверцу моего буфета. А счет пошлите полиции, ясно? Полиции!

Миссис Хаббард взглянула на хозяйку с сомнением.

- И пусть в коридорах ввернут лампочки поярче. Там слишком темно.

- Но вы сами велели ввернуть послабее, в целях экономии.

- Это было на прошлой неделе, - огрызнулась миссис Николетис. - А теперь обстоятельства изменились. Теперь я хожу и озираюсь: не крадется ли кто за мной по пятам?

"Неужели она действительно боится?" - подумала миссис Хаббард. У миссис Николетис была привычка делать из мухи слона, и миссис Хаббард не знала, насколько можно доверять ее словам.

Она спросила, поколебавшись: