Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии

– Пожалуй, да, – нехотя сказала она и призналась, что часто мечтала пользоваться таким же влиянием и уважением, как Конрад. Он всегда говорил: «Будь лидером, думай как лидер и поступай как лидер». – Наверное, я прислушивалась к нему, ведь взгляните на меня! – Она широко развела руки. – Кто более знаменит, чем Жа-Жа? – И она торжествующе улыбнулась.

– Никого, – улыбнулся Ники. – Во всяком случае, я никого не знаю.

– Вот именно! – воскликнула Жа-Жа. – Мне бы еще немного скромности, и со мной никто бы не смог сравниться, верно?

И все дружно рассмеялись.

– Помню, в тот момент я подумала, с какой семьей я породнилась! – рассказывала Триш. – Да, немного грустно было видеть, как остро все они жаждали внимания и одобрения Конрада. Но вместе с тем в этом их единении было что-то вдохновляющее. Их связывали крепкие семейные узы, про которые говорят «на горе или на радость», и мне хотелось быть вместе с ними. Стать членом семьи Хилтон была большая честь, во всяком случае, так я думала. «Один за всех, и все за одного» – вот их девиз. Даже когда они выступали друг против друга, чувствовалось, что они горой стояли друг за дружку.

– О, он сведет тебя с ума! – говорила Жа-Жа Триш про Конрада. – Поверь мне, дорогая. Однажды ты придешь ко мне и скажешь: Жа-Жа, он все-таки сделал это. Он действительно свел меня с ума.

– И возможно, раньше, чем ты думаешь, – подмигнув, сказал Ники.

– О боже? Куда же это я попала?!

Глава 4 Успех

В декабре 1967-го Конраду Хилтону исполнилось семьдесят пять лет, знаменательная дата в жизни любого человека, когда можно немного успокоиться и уделять досугу больше времени. Но не таков был Конрад Хилтон. Он по-прежнему был полон энергии – принимал деятельное участие в работе своей компании, присутствовал на всех совещаниях и постоянно думал о новых приобретениях. Разумеется, и он не избежал некоторых возрастных заболеваний. Суставы колен были поражены артритом, а в левом плече развился бурсит. Ум терял ясность, порой он забывал имена. Зрение тоже стало сдавать, он уже доверял Оливии Уэйкмен читать ему дневные отчеты о расходах и доходах его отелей. Но он держался в прежнем весе, двигался легко и уверенно и танцевал с дамами на торжественных открытиях своих отелей, разбросанных по всему земному шару.

И вместе с тем Конрад грустил по ушедшей молодости, главным образом оттого, что не имел любви. Он был дважды женат, имел множество прекрасных подруг, но настоящую любовь, родственную душу, с которой он мог поделиться всеми своими горестями и радостями, он так и не нашел. Впрочем, он уже давно с этим смирился. Он гордился своими успехами. Ведь имя Хилтона стало такой же эмблемой американской культуры, как пепси-кола и «Америкэн экспресс».

В основном Конрад был обязан своим успехом экономическому расцвету страны, наступившему после войны. Стремительное развитие самолетостроения, приведшее к появлению в 1950-х реактивных аппаратов, сделало мир меньше, стало легче добраться до любого места, и, куда бы путешественник ни приехал, ему было приятно оказаться в привычной и уютной обстановке отеля «Хилтон». Практически невозможно подсчитать, сколько денег приносили эти отели. Например, за первый туристический сезон 1953 года отель «Кастелана» в Мадриде принес доход на сумму, превышающую 1 миллион долларов. Открытый в 1955-м отель «Стамбул-Хилтон» увеличил приток туристов в Турцию на 60 процентов.

В первый послевоенный период занятость американских отелей составляла 90 процентов, но к к концу 1962-го эта цифра снизилась на 30 процентов. Но «Хилтон» по-прежнему держался среди первых, хотя за границей значительно выросли цены на номера и заработная плата. Это не значит, что у него не было конкурентов. Так, у Шератона было на 9 отелей больше, чем у Хилтона, в мире ему принадлежало 69 отелей. Но у него было меньше номеров (всего 29 тысяч) и гораздо меньше отелей за границей (всего 14, из которых 11 находилось в Канаде). «Это в основном американский оператор, – говорил Ники Хилтон о своем конкуренте. – И прекрасно. Но мы действуем иначе». Аэролинии «Пан Америкэн» тоже имели свою сеть отелей под названием «Интерконтиненталь», из которых 19 отелей находились за границей. Но и эта сеть предоставляла клиентам гораздо меньше номеров, и ни один из конкурентов не расширял свою сеть так стремительно, как Хилтон.

От Сан-Франциско до Нью-Йорка, от Берлина до Тринидада, от Пуэрто-Рико до Нила – всюду можно было встретить отели Хилтона. Только в 1962-м его отели открылись в Тегеране, Лондоне, Портленде, штат Орегон, Роттердаме, Риме, Афинах, Гонгконге, Токио и в Нью-Йорке, где только что заработал «Нью-Йорк-Хилтон», стоивший 57 миллионов, из которых корпорации «Хилтон» принадлежало лишь 25 процентов, – она руководила им по контракту об управлении. В 1963-м планировалось открытие отелей в Милуоки, Гонолулу и в Монреале. Последний находился в аэропорту, который являлся собственностью сети гостиниц, а потому был в ведении Ники Хилтона.