Химера

В бинокль Джек видел, как вдали в раскаленном воздухе дрожит посадочная полоса. Взлетно-посадочная полоса 16/34 немного отклонялась от направления с севера на юг. Ее протяженность составляла четыре с половиной километра, а ширина — девяносто метров, чего даже в таком разреженном воздухе хватало, чтобы принять самый тяжелый из реактивных самолетов, которому требовались долгий пробег при посадке и не менее долгий разбег при взлете.

Западнее точки посадки «Дискавери» его прибытия ожидали Джек и медицинская бригада, а также небольшой эскорт машин НАСА и Объединенного космического альянса. У них были носилки, кислородные подушки, дефибрилляторы и комплекты неотложной кардиологической помощи — все, что можно найти в современной машине «скорой помощи», и даже больше. Во время посадок в Кеннеди корабль встречают более ста пятидесяти человек из наземных служб. Здесь, на этой пустынной полосе, едва набралось десятка четыре; восемь из прибывших были врачами. Некоторые были в автономных защитных костюмах, предназначенных для работы в условиях утечки ракетного топлива. Они должны были первыми встретить корабль, с помощью датчиков состава атмосферы быстро оценить потенциал взрыва и уже затем разрешить врачам и медсестрам приблизиться к кораблю.

Гул в отдалении заставил Джека опустить бинокль и посмотреть на восток. Приближались вертолеты, их было так много, что они походили на зловещий рой черных ос.

— Что это? — спросил Блумфилд, тоже заметив вертолеты. Теперь и остальные смотрели в небо, многие в недоумении что-то бормотали.

— Быть может, техническая поддержка, — предположил Джек.

Начальник конвоя, слушая сообщение в наушниках, покачал головой:

— Из Центра управления полетом передают, что это не наши.

— В этом воздушном пространстве никого быть не должно, — проговорил Блумфилд. — Мы стараемся выйти на связь с вертолетами, но они не отвечают.

Рокот усилился, Джек уже ощущал его всем телом, глубокий непрерывный гул, отдававшийся в грудине. Они намеревались вторгнуться в воздушное пространство космического корабля. Через пятнадцать минут «Дискавери» появится в небе и наткнется на эти вертолеты. Он слышал, как начальник что-то настойчиво говорит в наушник, и чувствовал, как среди наземных служб начинает подниматься паника.

— Они перестали двигаться, — заметил Блумфилд.

Джек поднял бинокль. Он насчитал десяток вертолетов. Они действительно отошли в сторону и, точно стая стервятников, опускались на землю к востоку от места посадки корабля.

— Что бы это значило? — удивлялся Блумфилд.

До восстановления связи оставалось две минуты. Пятнадцать минут до приземления.

Рэнди Карпентер ощутил первый прилив оптимизма. Он знал, что они без проблем посадят «Дискавери». Если ничего не случится с компьютером, они смогут посадить птичку с земли. Главное — Хьюитт. Она должна оставаться в сознании, чтобы в нужное время переключить два тумблера. Задание несложное, но решающее. Во время последнего сеанса связи, десятью минутами ранее, Хьюитт была в сознании, хотя и мучилась от боли. Она была хорошим пилотом, женщиной со стальным хребтом, закаленной американскими военно-морскими силами. Все, что от нее требовалось, — оставаться в сознании.

— Полет, у нас хорошие новости от КС,[35] — сообщили из наземного управления. — Московский ЦУП установил радиосвязь с МКС по «Регул» в диапазоне S.

«Регул-ОС» — российская командно-измерительная система, работающая в радиодиапазоне сверхвысоких частот. Она существует отдельно, не зависит от американской системы и управляется посредством российских наземных станций и спутником «Луч».

— Сеанс связи был коротким. Они прошли по краю области приема во время очередного витка спутника «Луч», — доложил оператор наземного пункта управления. — Но экипаж жив и здоров.

Оптимизм Карпентера вспыхнул с новой силой, и он торжествующе сжал свои пухлые пальцы в кулак.

— Каковы повреждения?

— У них пробоина в японском модуле — пришлось отрезать Нод-2 и все, что за ним. Еще они потеряли по крайней мере две солнечные батареи и несколько сегментов фермы. Однако никто не ранен.

— Полет, связь вот-вот восстановится, — объявил Капком.

Внимание Карпентера мгновенно переключилось на «Дискавери». Он был счастлив услышать хорошие новости об МКС, но его главной заботой был шаттл.

— «Дискавери», вы меня слышите? — позвал Капком. — «Дискавери»!

Проходили минуты. Слишком много минут. Карпентер снова балансировал на грани паники.

— Второй разворот завершен, — сообщил Гвидо. — Все системы работают нормально.

Тогда почему Хьюитт не отвечает?

— «Дискавери», — повторил Капком, уже более обеспокоенно. — Вы меня слышите?

— Заходит на третий разворот, — доложил Гвидо.

«Мы ее потеряли», — подумал Карпентер.

Вдруг они услышали голос Хьюитт. Слабый и неуверенный.

— Говорит «Дискавери».

По каналу связи раздался громкий вздох облегчения Капкома.

— «Дискавери», с возвращением! Рады снова услышать ваш голос! Теперь нужно развернуть датчики воздушных сигналов.

— Я… я стараюсь найти тумблеры.

— Датчики воздушных сигналов, — повторил Капком.

— Я знаю, знаю! Я не вижу панель управления!