Химера

– А вы разве не слышали о теоретической науке, доктор Маккаллум? О знаниях ради знаний? Археоны – странные, загадочные создания. Хелен обнаружила эти образцы в Галапагосском рифте, возле вулканического кратера, на глубине пять тысяч восемьсот метров. При давлении в шестьсот атмосфер и температуре кипения этот организм прекрасно себя чувствовал и размножался. Это говорит о том, насколько сильна у живых существ способность приспосабливаться. Совершенно естественно задуматься над тем, что случится, если вынуть эту биологическую форму из ее экстремальных условий и перенести в более благоприятное окружение. Где не будет такого давления. И гравитации, искажающей ее рост.

– Простите, – прервал ее Гордон, и Джек с Ребеккой повернулись к Сфинксу.

До этого момента Гордон бродил по лаборатории, заглядывая в пустые ящики и корзины для мусора, а теперь вдруг остановился возле одного из туристических плакатов, висевших на стене. К уголку рамы была приклеена скотчем фотография, изображавшая большой самолет, стоявший на летном поле, и двух летчиков под его крылом.

– Откуда это у вас? – спросил Оби, указывая на снимок.

Ребекка пожала плечами:

– Не могу сказать. Кто-то сфотографировал лабораторию Хелен.

– Это Кей-Си-235, – сказал Гордон.

Теперь Джек понял, почему Оби заинтересовался этой фотографией. КС-235 был тем самым самолетом, на котором НАСА приучало астронавтов к микрогравитации. Когда самолет входит в пике и несется по гигантской параболической кривой, создается тот же эффект, что и на «русских горках», только невесомость длится гораздо дольше – до тридцати секунд за одно пике.

– Доктор Кёниг пользовалась Кей-Си-235 для какого-нибудь эксперимента? – поинтересовался Джек.

– Я знаю только, что она провела четыре недели на одном из аэродромов в Нью-Мексико. Но я понятия не имею, какой самолет там использовался.

Джек и Гордон обменялись задумчивыми взглядами. Четыре недели исследований на борту КС-235 стоят бешеных денег.

– Кто дает санкцию на подобные эксперименты? – спросил Джек.

– Их нужно утверждать у самого доктора Габриэля.

– Мы можем с ним поговорить?

Ребекка покачала головой:

– Вам не удастся просто так заглянуть к Палмеру Габриэлю. Даже работающие здесь ученые крайне редко его видят. Его исследовательские лаборатории разбросаны по всей стране, так что его может даже не оказаться в городе.

– Еще один вопрос, – вмешался Гордон. Он бродил вокруг пустого террариума, внимательно разглядывая мох и камешки, которыми было выложено дно. – Для чего это?

– Для лягушек. Я уже говорила об этом, помните? Тут жили любимцы Хелен. Сотрудники ВИМИИЗа увезли их вместе с остальными вещами.

Гордон вдруг выпрямился и посмотрел на Ребекку.

– Какие это были лягушки?

Она удивленно рассмеялась:

– Сотрудники НАСА всегда задают такие странные вопросы?

– Мне просто интересно, какой вид лягушек может сойти за домашних животных.

– Думаю, у нее была какая-нибудь из леопардовых лягушек. Что до меня, я бы отдала предпочтение пуделям. У них куда меньше слизи. – Она посмотрела на часы. – Итак, господа, есть еще вопросы?

– Думаю, у меня вопросов больше нет, спасибо, – поблагодарил Гордон. И, не говоря ни слова, вышел из лаборатории.

Они сидели в машине; под окнами клубился морской туман, стекла покрывала влага. «Rana pipiens, – думал Джек. – Леопардовая лягушка. Один из трех видов в геноме Химеры».

– Вот откуда она взялась, – проговорил он, – из этой лаборатории.

Гордон кивнул.

– ВИМИИЗ узнал об этом месте неделю назад, – проговорил Джек. – Откуда? Как они узнали, что Химера вышла из «СиСайенс»? Должен быть какой-нибудь способ, чтобы заставить их поделиться информацией.

– Если это дело национальной безопасности, то вряд ли.

– НАСА им не враг.

– Возможно, они считают иначе. Может, они полагают, что существует угроза внутри НАСА, – предположил Гордон.

Джек посмотрел на него:

– От кого-нибудь из нас?

– Это одна из двух причин, по которым военные держат нас на расстоянии.

– А другая?

– Они сволочи.

Джек рассмеялся и откинулся на сиденье. Некоторое время они молчали. За этот день оба успели вымотаться, а им еще предстоял обратный полет в Хьюстон.

– Я просто трясу кулаками, – признался Джек, прикрыв глаза ладонью. – Я не знаю, с кем или с чем борюсь. Но не могу прекратить эту борьбу.

– Я бы тоже не смог махнуть рукой на такую женщину, – согласился Гордон.

Они не называли имени, но оба знали, что говорят об Эмме.