Химера, дитя Феникса (СИ)

— Что Вы их выводком-то все величаете? То право было, если бы птенцы крови не нюхали, а так рубились уже с отродьем. Да и корчму Яковскую разнесли. Поделом, травит Люд своим пойлом. Потом по утру ходят, чешуйки спрашивают на лечение, а к травнице не ходють, стыдно хмельным идти. Она баба крепкая, может принудить дрова колоть, чтоб пить неповадно было.

— Ты про Иветту Змееглазую, ту, что у озерца особняком живет? Да, знатная баба, да вот только не про нашу честь, мужу верна, хоть и три года ждёт.

— Так она замужняя?

— За Федором Змееловом. Да ты чего, не знал его? У Амира плеть и тростинка — его рук дело. Мастер кожи и Повелитель змей. Эх, муж был крепкий, в корчме сидит в углу смирный, трубку с горьким табачком смолит. Залетный какой-нить, к нему цепляется. Сам видел случай. Говорит: Ты чего это такой спокойный? А Федор ему — Просто не спорю никогда и не с кем. Второй ему — Это же невозможно! — Федор смолит и отвечает — Ну, невозможно, так невозможно… Аха-ха-ха…

— И прям смешно, надобно запомнить. А потом чего?

— Ну так продолжает мотать ему нервы. Федор встает над ним, здоровый такой, меня на две головы выше. Смотрит прямо в глаза и глаголет: — Иди. Так отрок прям там штаны обмочил и ушёл.

— А это случаем, не золотарь, как там его…

— Базиль Мокрые штаны, он, именно он.

— Слушай, ты парень нормальный, даром, что из Крестов. Я отойду по нужде, сверкни ножом из окна, если вдруг чего, потом поменяемся. Да, и, если Пастора соглядатай появится, осторожно с ним. Тварь редкая.

— Ладно, Тимур. Нам-то чего враждовать, коли под разными господами ходим. Иди спокойно.

Ну и Я пойду. Стараясь не шуметь и помня науку отца, тихонько дошёл до заветной двери. Ящики и коробки также были сдвинуты, подтащив один из них к нише, потянулся в нишу.

— … Как так получилось-то?

— Не могу знать, слеп он, может, Гварды его приложили чем, али потраву дали.

— Что сам сказывает?

— Из основного: деньга у щенка появилась, на откуп. Складчиной собрали, пошёл забрать, дабы Вашу просьбу уважить, но его схватили, помяли чутка. Потом передали в Острог, отпустить не могут — при нём инструмента для лихой работы на три казни. Ваш приказ насчёт травницы не успел выполнить, жива она, сокрушался по этому поводу. Просил его вытащить скоро и лекаря найти. Сказал, что оплатит, много у него есть, а ежели не хватит, отработает. Много не говорили, сторожа оттащили из Острога, амировские сегодня на посту, дюже суровые. Клеть своя, без подселения.

— Как не вовремя, Амир ещё этот свою игру затеял. Крест никак не успокоится. Про деньгу я знаю, Ситни на вечере с ножом Босика блещет, выкрутилась-таки Славия. Вот там он их и взял.

— Может, убрать, пока ничейный. Никто не спросит…

— Там Химера, а Олег сказал, что ему без разницы, кому долю отдавать. Там он непреклонен. Даже если проиграем щенка, он нужен для похода или у тебя есть другой Светоч? А при возврате можно своё забрать. Так Амир или Павел может в кулак полезть. А мои годы идут, последнюю Судьбу уже как два года назад выпил. Ещё пара лет, и вернётся спрятанный возраст. И всё-таки меня мучает вопрос, кто ещё Светоча ведёт. Да свою игру затеял, без этого знания расклад непонятен. Рисковать или сдержаться, нападать или скрываться. Есть мысли?

— Кто-то из старых, да из тени. Давно ушёл, но хочет возвернуться единым царём. Его мы при охоте на Химеру узнаем, такой куш никто не пропустит. По счёт мальчишки, баба не зашла, учёба ровная, ближники вот-вот выкупятся. Через Агнешку можно попытать. Обещать ей свободу или покалечим, но может, хуже случится, если давить начнём.

— Помню я, всех помню. Всех, кого близкими давили. Чьей судьбой становились не победы, а по прихоти Отцов — вои, оставленные на забаву неприятеля. Брошенные в пустыне, те кто пил воду, чтобы проверить на потраву. Помню и тех, кто остался жив, благодаря их Свету, завистливые, злые, жестокие. Тех, кто предавал, толкал в спину, воровал или отнимал еду у слабых. Вон они все, Главы знатных домов, Септы, Святые отцы. Тьфу, вся грязь выжила. Я бы хотел посмотреть на Мир, в котором правили Светочи, а не мы.

— Успокойся, Яков. Дела закрой, потом хоть в петлю лезь. И не читай мне правила, сам ходил в тот поход и остался. Мы уже залезли по уши и не выберемся, вокруг себя собираем таких же. Потому и Светочей ненавидим и боимся, потому как они своим Светом указывают, насколько мы грязны и порочны. Проспись, завтра решать нужно, что делать. И вызови к себе мальца, Святой отец ты или мокрое место? Правдой его мани, чует он многое, да не разумный распознать ещё, что именно. Будь здоров.

В комнате раздались шаги и скрип засова, через некоторое время наступила тишина.