Химера, дитя Феникса (СИ)

Спустя некоторое время, мы прибыли к Лавке. Вокруг разбросаны свёртки и тряпьё, на некоторых видны красные подтёки, что в отблесках факела смотрелись очень тревожно. Вои, что охраняли, были вбиты по голове; один трудно дышал, второй упокоился. На телеге, схватившись за распоротый живот, лежал купец из обоза, он также был мёртв. Беспорядок был сильным, кто-то резал тюки, искал мелкий и дорогой товар и казну с прибытком.

— Чем вбили, сказывай. — Привёл меня в чувства Вязь.

— Охрану — кистенём. Волокушу — мягким, Стража — с калёными узлами. Били двое, разного роста, видно, как удар расположен. Торговца сначала удушить пытались, потом в шею и живот ножами ударили. На шее след от веревки мягкого гасила. Как перестал дёргаться, с него её раскрутили. Потому и криков не было. Один толстый и невысокий, запах дурмана сильный. Второй худой и с увечьем.

— Найдёшь?

— Ушли в сторону леса, запах наживы туда тянется.

— Вязь, тащи Стражей с щитами из смены. Толкни Марука, как я понимаю, в лесу схрон или лагерь. Всем молчать и идти тихо. Как я помню, твари любят чеснок [14] рассыпать на подходах да прочие гадости устраивать.

— Скоро будем, идём малыми отрядами, дабы внимание не привлечь.

Скоро у опушки собрался отряд в восемнадцать человек. Куница и Таран были вместе. Следопыт искал следы, Я — то, что скрыто от глаза простого человека. Внезапно мой побратим остановился, чутко прислушивался и ловил носом запахи. Я повёл взглядом, высматривая ворога. Моё внимание привлекли красные пятна на кроне деревьев, там злодеи собрали гнёзда и секреты, знатно их замаскировав. Дотронувшись до плеча Марука, указал направления, где сидела засада. Тот, коротко кивнув, передал один серп Олегу, а сам быстрой тенью метнулся к дереву. К тому времени Луна зашла за бровь отца Грозного Неба, погрузив лес в мглу. В моём же зрении серый лес горел огоньками, мелкая живность пряталась в норе, сгорая от страха и голода, полозы и совы высматривали неосторожных грызунов, переполняемых голодом. А к красному пятну на кроне дерева полезла тьма, с синим росчерком на левой руке. Пара десятков ударов сердца, и серп оборвал жизнь лиходея. Запах крови тут же разбудил мелких охотников, но присутствие Люда их пугало, оттого они рычали, лаяли и скребли землю лапами от нетерпения.

Второй злодей очнулся от дрёмы, повёл головой, а потом, швырнув палку в стаю мелких собачьих, лишь крепче затянул жупан, пряча замёрзшие руки. Спустя некоторое время, хрустнула под ногой Септа кора старого дерева, и тень медленно поднималась над головой ворога. Что-то почуяв, спящий начал озираться, но спросонья не распознал опасность, там и успокоился. Обыскав мертвеца, Септ лихо спрыгнул с высоты в пару саженей (примерно, четыре метра), и лёгкой трусцой поравнялся с Олегом.

— Знатно придумали: если бы их стрелки сняли, то повязанная к ноге верёвка, в случае падения тела, натянулась и передала бы сигнал в лагерь. Прям как твои сигналки, Вязь, тоже от ножа и цепкого глаза бессильны, — подтрунивал Марук над угрюмым Септом. — Босик, смотри в оба. Выучка у этих лиходеев — не чета простым разбойникам. Сказывается мне — порядок установлен выше, чем вольница лесная.

Лагерь был устроен по уму, горели факелы, лучины, вдоль сторон ходили часовые в хорошей броньке и вели меж собой перекличку. В центре — ставка с добром, уложенным ровно и в порядке. Посчитав лыки и лежбища, Септы начали шептаться.

— Сорок-пятьдесят, не меньше. Было б поровну, можно было испугом и нахрапом взять. Часовые грамотно ходят, всю поляну топчут.

— Огнём тоже не возьмёшь, раскиданы по сторонам палатки, меж ними много места. Спят две трети, часовых более десятка. Тихо не подберёшься.

— Пустыми нельзя возвращаться. Торговый люд не поймёт. Нужно или кровь принести или товар вернуть. Наших трое легло, значит, вира какая? — рассуждал Олег.

— Три за каждого воя, десять за купца. Отнимаем два в дозоре — ещё четырнадцать душ забрать, — отозвался Септ Меры.

— На щит взять? Иван, какие мысли?

— Утром сыпануть гушки в питьё, связать и перетащить на торжок. Там Судилище развернуть.

— Где столько дурмана взять? Да и больно быстро она бьёт, первые уже осядут, пока остальные проснутся.

— Я принесу товар, хватит крови, — тихо сказал Я и вышел на поляну. За моей спиной Куницу и Тарана держали остальные.

— Меня нет, меня тут нет… — Разминулся с дозорными. — Меня тут нет… Меня никто не видит… — Прошёл мимо кострища. — Меня нет… Нет… — Взяв две сумы, краем глаза глянул и в ставку, там Одноглазый нарезал мясо, а Старший Обоза разливал хмель. — Меня нет…

— Пощипаем посильнее торгашей, мои ближники бучу подымут против Олега. Разойдутся, Михей супротив большинства не пойдёт. Как пройдёт мимо Пальца Септа с воями, там обоз и примем. Тот товар, что сегодня взяли, скинем на Окраине, чтобы поводов не было, а с юга я хорошую цену сторгую. Я тебе передам имена ближников.

— Я тут подумал, а зачем они нам после? Знают двое — знает и свинья. Так же их приберём.

— Я слово дал! — возразил Обозник.

— Ну дык и держи его, мы-то не давали.