Химера, дитя Феникса (СИ)

— Я не могу пообещать довести до торжка, так как не знаю, удастся ли задуманное. Заслон может быть силён, и тогда мы положим голову, а обещанное останется лишь словами или кто-то из вас поймает стрелку. По счёт еды, если не дать Девам пишу и воды, они не смогут преодолеть быстро путь, затормозят нас всех, твои братья начнут отставать, дабы ускорить их, следом и мы все. А это очень замедлит и уменьшит нашу удачу.

— Понял. У нас называется такое Иншалла, на всё воля Бога. По второму тоже согласен. Я отпускаю троих взамен на попытку и воду. Слово!

Мы разделили пищу и воду средь невольников, они стали жадно рвать еду зубами и отбирать друг у друга бутыль. Затем съев и выпив всё, со стоном схватились за заболевший живот. Забывший, что такое пища, желудок начал с болью работать. Братья схватились за ножи, а Старший их остановил, объяснив происходящее. Вскоре девушки оправились и стали крепче стоять на ногах.

Я кивнул Старшему, предлагая перейти к плану прорыва.

— Вон там под ракитой стоял десяток, мы хотели ночью их вырезать, захватив пищу и воду. Днём с десятком не справиться.

— Там нет никого сейчас. Они ушли дальше, на двести шагов. Потому делаем так, мы уходим дальше в лес вчетвером, ты с девками и моим подранком идёшь в сторону торжка. Как только вороги попытаться Вас перехватить, мы ударим им в спину.

— Если вы не выйдете, мы твоего убьём быстро, а потом дадим бой. Скажи, почему я тебе должен доверять?

— Я — брат Храма и Церкви, младший Септ Босик. Правда мне дороже злата и удовольствий. Если у вас есть дурман, что придаёт сил, дайте девкам. Больше будет возможности пересечь поле.

Купец протянул мне руку.

— Ты не по годам взрослый, как будто в теле ребёнка другой муж. Я Аслан-бек, бывший владетель города Джуми, ныне беглый осуждённый. А мои враги те, кто поднял мятеж. Когда я верну свой город, приходи как гость.

Я пожал сухую, но крепкую руку, разъяснил план и начали подготовку к его исполнению.

Глава 16. Предназначение

После приёма пищи и воды наши новые знакомые оживились. Связанных невольниц распутали и дали возможность размять затёкшие руки и шею. Купцы освободились от ненужного скарба, дабы не мешал при переходе. Трое побратимов и Сергей пошли за спину заслону, что призван отлавливать торговцев. Что же, осталось только следовать плану да уповать на милость Отца и Матери.

— Босик, ты это, изменился сильно. Раньше, как блаженный был, а сейчас, как глянешь или скажешь чего, — как взрослый муж. Что с тобой случилось, ибо порой пугаешь своей волей и решениями?

— Не знаю, Таран. Нахлынет порой уверенность в правильности того пути, и Я не перечу провидению. Знаю, что так лучше будет.

— Может, кто из родителей таков? Как говорят, рака походке папка учит, — поддержал разговор Сергей. Я лишь пожал плечами.

— Тихо вы, не в кабак идёте, а на битву. В ней не бражка, а кровь льётся, — пристыдил нас Куница. Как же он прав, Я бы всячески хотел избежать столкновения, но наш путь лежит через жизни засадников, что сами льют кровь, как потравленную водицу, без меры и жалости.

Отсутствие контроля и страха расслабили лиходеев, половина была вусмерть пьяна, вторая — играла в богопротивные игры на костях, живо обсуждая каждый проброс. Мы затаились и ждали появления на поле Димитрия и его попутчиков.