Химера воспитания

Такой, где продаются и разные книжки, и всевозможные компьютерные приставки.

Сначала, конечно же – к приставкам.

Выбирали – выбирали, наконец – уфф! – таки выбрали.

Теперь можно и к книжкам.

Хотя в этот отдел Вашему ребенку тащиться ну совсем уж не хочется, он, тем не менее, не протестует.

Ведь он помнит про Ваш с ним уговор, а настоящие мужчины, пусть даже четырех-пяти лет от роду, свое слово держат крепко.

Это потом, во взрослом возрасте, они становятся настоящими хозяевами своего слова: захотел – дал слово; захотел – забрал его обратно – ну чем не хозяин?!

Да, дескать, он пообещал.

Но он же не пообещал, что он выполнит свои обещания!

Значит, никаких к нему претензий быть не может.

Такова – в чистом виде – грязная логика взрослого, которому обмануть ребенка – как два пальца, к примеру, растопырить.

Ведь это же – только для маленьких: «Уговор дороже денег».

У большúх, как правило, – совсем другое отношение.

И к уговору, и – к деньгам.

Маленькие, как правило, стремятся чтить уговоры с большúми по-взрослому (так и тянуло сказать: по-большому).

До тех пор, пока сами взрослые своими действиями или бездействиями не начнут доказывать того, что они не достойны того, чтобы уговоры с ними чтили.

Пока с Вашей стороны ничего подобного допущено не было, Ваш ребенок, вздохнув украдкой (ведь так хочется поскорее заняться вплотную своей(!) компьютерной приставкой!), побрел за Вами в «книжный отдел».

Вот тут-то Вы, как будто невзначай, оброняете: «Пока я тут выберу книжку, интересную моему дедушке, а твоему – прадедушке, можешь посмотреть вон на том прилавке книжки поярче».

И – все.

И – никаких комментариев.

И – никаких наставлений.

И – никаких поучений.

Вообще – никаких больше слов.

Вы свое дело сделали.

Дальше дело – за Вашим «пацаном»/«девчушкой».

За его/ее любопытством, его/ее любознательностью, за его/ее интересом.

Как сказал пра-прадедушка многих современных умностей Карл Маркс, «всякая идея всегда посрамляла себя, как только она становилась оторванной от интереса» (см. его «Дебаты о свободе печати»).

Среди всего того многоцветья книгопечатной продукции для «дошкольного и младшего школьного возраста», которым пестрят сегодня книжные раскладки, просто невозможно, чтобы глаз Вашего ребенка не остановился на чем-то.

Тут-то Вам и глядеть во все глаза, а, углядев, на какую из книг положил глаз Ваш ребенок, взять ее в руки, полистать и, увидев подходящую картинку, воскликнуть: «Глянь-ка! Это как раз про то, про что мы смотрели в кукольном театре!».

И, что самое интересное, это не будет неправдой.

Потому что все детские книги – про то же, про что все детские кукольные спектакли: про Добро и Зло, и про то, как Добро – в трудной борьбе, но – обязательно побеждает Зло.

Как Вы уже догадались, дальнейшая судьба книги, побывавшей уже в руках у Вашего ребенка, предрешена: она поедет домой.

Вместе с вами.

Обоими.

И не Вы ее понесете.

А понесет ее с собой тот, для кого она написана, и для кого она приобретена.

Тот, кому она пришлась по сердцу.

Можете быть уверены: книжку, которую Ваш ребенок сам выбрал и сам принес домой, он обязательно захочет сам прочитать.

Вам доведется лишь чуточку помочь ему в этом («Давай так: я прочитаю вслух вот столько, а потом ты – вот столечко, потом – опять я, а потом – снова ты. Согласен?»).

Ну, конечно же, Ваш ребенок будет согласен, ведь он все время стремится именно к этому: «Я сам!», – только взрослые постоянно мешают ему в этом.

А тут – наоборот – помогают!

И от этого приятно и радостно на душе становится всем.

Писателю – оттого, что его книжки читают.

Издателю – оттого, что их покупают.

Ребенку – оттого, что ему интересно читать то, что он читает.

Вам – оттого, что все так удачно сложилось.

Проявили ли Вы при этом хитрость и изворотливость?

Отнюдь, ведь эти две дамы сомнительного достоинства – лишь протезы Мудрости, а в данном случае то, что Вы проявили своими действиями, как раз и явилось Мудростью.

В ее эффективном действовании.

Мудростью как способностью понимать трудное (см.: Аристотель, «Политика»).

И – действовать.

В полном соответствии с подлинным пониманием.

Трудного к пониманию.

Заставить, обязать, принудить человека быть мудрым невозможно.

Любая Система Воспитания тут бессильна.

Да и ни к чему ей это.

Ведь она озабочена совсем другим: принуждением к повиновению, а не приобщением к пониманию.

Мудрость же взрослого Человека в его отношении к не-взрослому Человеку заключается в том, чтобы помочь человеку в его стремлении реализовать присущую ему способность быть Человеком.

То есть, тем, кто делает свой собственный выбор с учетом накопленной всеми предшествующими поколениями людей Мудрости и Добродеятельности.

Ведь все, что делалось до нас, делалось для нас.

И хорошее, и плохое.