Химеры картинной галереи

– Это без разницы. Повестку приносят туда, где выше вероятность ее вручить, – сказал Лев, выхватил у Ираиды Самсоновны повестку, пробежал глазами и заключил: – Завтра я сам тебя туда отвезу.

Глава 15 Допрос

Утром Надежда позвонила Фридмановичу, но тот сказал, что не сможет присутствовать на допросе из-за судебного заседания. Марк велел ей меньше говорить и не отвечать на неудобные вопросы.

– Если получится, перенеси встречу с Осташевским на другой день, скажем, на завтра, – предложил он.

– Как же я перенесу, если Осташевский вызывает меня сегодня?

– Во всяком случае, попробуй. В конце концов, заболей…

– Я над этим подумаю.

Тем не менее, поговорив со Львом, она решила ничего не менять. Нужно было понять, в каком направлении движется следствие.

В Следственное управление Надежда и Астраханский приехали за сорок минут до назначенного времени. Они шли по длинному коридору-кишке с множеством дверей. Каждый второй проходивший мимо сотрудник здоровался с Астраханским – сказалась его прошлая работа в этом управлении. Теперь он трудился в том же ведомстве, но на другой территории.

Излишек времени Надежда и Лев решили провести с Протопоповым. Иван Макарович встретил их очень радушно. Он знал о предстоящем допросе и о жалобе на действия Осташевского, однако у него не было однозначного мнения о том, стоило ли ее подавать.

– В любом случае жалобу отклонили, и нам нужно идти дальше, – заключил Лев Астраханский. – Сегодня станет ясно, какие рычаги задействует Осташевский.

По большому счету, Протопопов мало чем мог им помочь, однако он пообещал держать руку на пульсе.

Ровно в десять Надежда вошла в кабинет Осташевского. Он спросил:

– Где же ваш жалобщик?

– Фридманович? Его сегодня не будет.

– Ну что же, Надежда Алексеевна, как и обещал, на этот раз мы поговорим на моей территории.

– Вы не обещали…

– Что?

– Вы не обещали, – чуть громче повторила она.

– Какая, собственно, разница? – По лицу Осташевского было видно, что он обижен и рассчитывает на крупную сатисфакцию.

Грядущая перспектива не слишком забавляла Надежду, она решила стоять насмерть.

– Начнем, – сказал Осташевский и приготовился заполнять протокол. – Фамилия, имя, отчество, год рождения.

Надежда закатила глаза:

– Вам еще не надоело? Нельзя переписать данные из предыдущего протокола?

– Я задал вопрос, – с угрозой в голосе повторил Осташевский.

Далее последовал дословный повтор первого допроса. Добравшись до описательной части, следователь задал вопрос по существу:

– Есть ли у вас что-нибудь, что можете сообщить по факту убийства гражданина Шимаханского?

– Все, что знала, я уже рассказала, – ответила Надежда.

– Уточнения? Дополнения?

Она покачала головой:

– Нет, ничего.

Осташевский достал из ящика папку и бросил ее на стол:

– Я посмотрел финансовую отчетность вашего ателье…

– Откуда она у вас? – возмутилась Надежда.

– Не будьте такой наивной, у меня есть полномочия запрашивать документацию подобного рода.

– Не понимаю, как финансовая отчетность может быть связана с гибелью этого человека.

– В продолжение того, что я сообщил, у меня возникает вопрос: судя по балансу, доходы от деятельности вашего ателье не так велики. Но вместе с тем вы вдруг покупаете дополнительные площади – четырехкомнатную квартиру на первом этаже вашего дома. Мне хорошо известно, сколько она стоит, и меня удивляет, что вы с такой легкостью совершаете покупки подобного рода… Кто вас финансирует?

– Во-первых, дополнительные площади понадобились в связи с расширением бизнеса. Во-вторых, источник финансирования мною задекларирован. Год назад в помещении ателье был обнаружен клад, имевший историческую и номинальную ценность – золотая и серебряная посуда фабриканта Лихоцкого, поставщика Императорского двора[12].

– Об этом я слышал.

– Значит, вам известно про выплаченную мне компенсацию.

– Неужели выплатили? – удивился Осташевский. – Да ну… Так не бывает.

– Не сразу, – проговорила Надежда. – Мы долго судились. Но мой адвокат заставил государство выполнить свои обязательства.

– Он в своем роде уникум, – не слишком жизнерадостно отреагировал Осташевский.

– Марк Фридманович знает свое дело.

– Перейдем ко второму вопросу. Сейчас вы должны поминутно пересказать мне хронологию того вечера, начиная с вашего выхода в гостиную.

– Я уже говорила, что после того, как переоделась в вечернее платье, сразу спустилась в гостиную.

– Помню, – усмехнулся Осташевский. – Тридцать пуговок, и все на спине.

Надежде это замечание показалось фривольным, она покраснела и твердо заметила:

– К гостям я вышла в двадцать минут девятого.

– Что было дальше?

– Опять все сначала? Я подошла к Анастасу Зеноновичу, и он начал знакомить меня со своими клиентами.

– Повторите, кто, помимо клиентов Тищенко, присутствовал на приеме, – сказал Осташевский, – официантов и охранника опускаем.

– Я, моя мать, администратор Виктория, закройщик Соколов, мой адвокат Фридманович и… – на этом месте Надежда запнулась, решая, стоит ли упоминать Руслана Акчурина.

– И?.. – с нажимом переспросил Осташевский, и Надежде пришлось продолжить:

– Некто Руслан Акчурин.