Химеры картинной галереи

– За это время они могли уехать далеко. Ночью, в отсутствие пробок – на другой конец Москвы. И, если бы уехали, Воронович повез бы Шимаханского в приемный покой ближайшей больницы или где-нибудь остановился и вызвал «Скорую» на то самое место.

– Кажется, что это логично, – согласился Астраханский.

– Мне не дает покоя задержка во времени. Что происходило в течение этих двадцати минут?

Лев спросил:

– Тищенко когда ушел из ателье?

– Сразу после того, как ушли Воронович и Шимаханский.

– Он мог подойти к машине и продолжить разговор с Шимаханским.

– Теоретически – да.

– Что было на самом деле, мы вряд ли узнаем, – сказал Астраханский и, взглянув на часы, закончил: – Значит, завтра утром?

Надежда подтвердила:

– Ровно в одиннадцать.

Глава 27 1863 год

Москва, Замоскворечье

Страх и горе воцарились вокруг сгоревшего бального павильона. Красота, знатность и гордость обеих столиц России была поругана и обращена в прах. Огонь не пощадил никого.

У пепелища бродили обгоревшие, едва укрытые от холода люди. У каждого была только одна цель – найти останки своих близких людей. Мужья искали своих жен, матери – дочерей. Иные, отыскав среди живых дорогих сердцу людей, с криком радости бросались в их объятия.

Среди выживших было немало обгоревших и раненых. Таких лакеи со всеми предосторожностями переносили в уцелевший дворец княгини Закревской. Мало-помалу туда перебралась большая часть выживших в пожаре и не оставлявших надежды отыскать своих близких.

Повсюду раздавались стенания и звучал громкий плач. Прислуга разносила нюхательную соль и питье.

Семен Порфирьевич Зотов бродил среди обгоревшей, покрытой пеплом публики. Здесь было много людей в разодранном, истребленном огнем платье. Благодаря легким нарядам сильнее всего пострадали дамы. Жизнь некоторых находилась в опасности или, по крайней мере, им предстоял долгий путь к излечению.

Однажды ему показалось, что он увидел в толпе Грушеньку. Зотов бросился к ней, но это оказалась девушка, похожая на его дочь. Страдающую душу Семена Порфирьевича охватило непереносимое горе.

Встречая знакомых, Зотов спрашивал, не видали ль они его Грушеньку и жену Калерию Федоровну, но неизменно получал один и тот же ответ:

– Нет, не видали.

Однако вскоре нашелся свидетель, который рассказал, что заметил у входа в галерею Калерию Федоровну, при ней находилась Грушенька, но он потерял их из виду, когда рядом упала горящая балка.

Оглушенный таким известием, Семен Порфирьевич вернулся на пепелище, где пожарники и холод делали свое дело. Сильная струя, выброшенная пожарным насосом, сшибла его с ног, но он не обратил на это никакого внимания, продолжая искать останки жены и дочери на руинах сгоревшего здания.

Семен Порфирьевич Зотов до утра бродил среди обугленных балок и выпавших кирпичей после того, как пожарные окончательно залили огонь водой.

Наконец в глубине развалин несчастный отец увидел скорчившийся обугленный труп. По какой-то страшной случайности нетронутой осталась только попавшая в воду рука, на которой был браслет Грушеньки.

Зотов рухнул возле скорбных останков дочери на колени и заорал страшным, животным голосом.

Глава 28 Обман

Уже до обеда конкурсная коллекция была полностью готова. Надежда в последний раз все осмотрела, проследила за тем, чтобы вешалки с платьями погрузили в фургон. Напутствуя Ираиду Самсоновну, которая сопровождала коллекцию, она сказала:

– Смотри там поаккуратнее.

Ираида Самсоновна ответила:

– Мое дело сдать – и сразу обратно.

Надежда проводила фургон и вернулась в гостиную. Дождавшись, когда выйдет Виктория, она открыла створку шкафа, достала Кузнецовскую чашку и переставила оставшиеся четыре так, чтобы не было заметно ее отсутствия.

Спустя пятнадцать минут из своего кабинета она позвонила Виктории и попросила принести ей кофе.

Виктория принесла, и Надежда перелила его в Кузнецовскую чашку, потом открыла окно и выплеснула кофе на улицу. Обдула чашку феном и оставила досыхать на подоконнике.

Ираида Самсоновна вернулась в ателье недовольная. Ей очень не понравилась организация конкурса. По ее словам, коллекцию встретил какой-то непонятный человек. Ираида Самсоновна даже отказалась ее отдавать, но ей выписали квитанцию.

– Хорошо бы тебе самой съездить в администрацию конкурса и убедиться, что там все в порядке.

Надежду позабавила подозрительность матери, но она все же поехала туда, предполагая, что обернется задолго до конца рабочего дня и не пропустит ни одной примерки.

Конкурсный штаб располагался в крупном выставочном центре. Уже на подъезде к нему Надежда встретила рекламные щиты, оповещающие о начале конкурса.

Припарковавшись на платной стоянке, она отыскала ответственного администратора и представилась ей:

– Надежда Раух, участница конкурса. Хочу с вами познакомиться и убедиться в том, что моя коллекция размещена в хороших условиях.

Администратор посмотрела на нее удивленным взглядом и ответила:

– В наших списках такой участницы нет.

– Две недели назад я заполнила и подала все документы, – уверенно заявила Надежда.