Химеры Хемингуэя

Но была еще Анастасия Лоуренс. Тут материала нашлось бы достаточно, чтобы заполнить эфир на все обозримое будущее, поэтому телеканал, естественно, обратился к самым выдающимся взлетам — а точнее сказать, глубинам — жизни Стэси после ее предполагаемого превращения в писателя. Вот она путешествует по Риму, повсюду привлекая всеобщее внимание, мерцая в мареве вспышек папарацци. Тогда она цеплялась за Саймона. Цеплялась за рукав его пиджака или карман брюк и смотрела, как Саймон отмахивается от их прошлой жизни, объясняет сложившиеся обстоятельства потомкам. Затем показали, как Стэси бежит в Ватикан, преследуемая собственным мужем и стаей репортеров, и Саймон отличается только тем, что не может угнаться за всей шайкой. Она все равно отрывается от них, теряется в толпе. Тогда ей это удается в последний раз. Потом — американская хроника, бесчинства в Нью-Йорке, вызванные спорами о ее прозе, уличные демонстрации протеста на Юге, митинги в аэропортах на Западе, повсеместная толчея там, где она якобы должна появиться, и съемки разнообразных неопознанных женщин, напоминавших ее фигурой, в городах, которые она видела разве что по телевизору. Потом фото Анастасии: она возвращается на Восток. Прошлый вечер. Час назад. Прямо сейчас.

В этот самый момент сцену покидал победитель Американской книжной премии в номинации «документальная литература». Уже наградили поэзию и детскую литературу, хотя Глория Грин и не смогла сказать, кто же стал победителем. Этим вечером всех — за исключением разве что номинантов других категорий — волновала только художественная литература, и едва подали десерт, председатель комитета премии поднялся, чтобы выступить с речью. Глубокие рубцы возраста избороздили его кожу и искалечили походку. Он чуть было не рухнул. С усилием добрался до места. Обнаружил свои заметки и обрел дар речи. Заговорил.

В этом году к Американской книжной премии проявлен чрезвычайный интерес, какого я не припомню за все шестьдесят три года, что участвую в этой организации, причем двадцать семь из них — как ее рулевой. Это вселяет в старика гордость, но с моей стороны было бы нечестно на этом остановиться. У Американской книжной премии цели иные, нежели у «Оскаров» и «Эмми». Мы здесь не для того, чтобы состязаться в популярности. Да, настоятельно потребно, чтобы чтение обладало такой же массовой привлекательностью, как кино или телевидение, однако важнейшая наша обязанность — оберегать литературу, выходящую за рамки списка бестселлеров.

Сегодня ведется телетрансляция нашей церемонии — вследствие необычайной популярности, которой в данный момент пользуется один из наших авторов. К нам приковано пристальное внимание журналистов. Нам следует воспользоваться этой неожиданной публичностью, чтобы расставить точки над «i»: грамотность — это прекрасно, однако показатель грамотности — какую же литературу мы читаем. Нам нельзя идти на поводу у статистики. Напротив, мы должны сравнивать каждую книгу со всей существующей литературой, используя всю нашу мудрость, чтобы в будущем распознать величие прошлого.

А теперь победителя Американской книжной премии в номинации «художественная литература» объявит достопочтенный Винсент К. Максвелл IV, директор Библиотеки Конгресса и председатель подкомитета по художественной литературе.