Химическая свадьба (СИ)

За следующую неделю проклятая фабрика постепенно начала преследовать Иванну в кошмарах. Масла в огонь подливало то, что в Хогвартсе кончились каникулы, так что, даже если бы произошло чудо, застать Снейпа дома не удалось бы. С другой стороны, теперь у неё была отсрочка до летних каникул, и она истово желала, чтобы за это время не произошло ничего страшного. Ещё грела надежда, что дотошные Смиты сумеют найти хоть какую-то зацепку, хоть полнамёка…

В конце апреля, распечатывая новую пачку булавок, Иванна озарилась гениальной мыслью перечитать старые письма Снейпа. Тем же вечером, на всех парах примчавшись домой, она кинулась к письменному прибору, чтобы написать Ярославе письмо с просьбой и ценными указаниями. Использовать зеркало она не стала: мало ли, чем сейчас занята доцент Королёва, да и дело это не такое уж срочное.

…Потянувшись за чернильницей, Иванна смахнула с конторки шкатулку с корреспонденцией. Чертыхнувшись, она рухнула на колени, чтобы собрать разлетевшиеся по доскам пола письма, и замерла, не веря своим глазам.

С открытки Иляны на неё смотрела та самая не дающая ей покоя проклятая фабрика. Перевернув карточку, Иванна вчиталась в мелкий печатный текст под размашистыми синими рукописными словами.

WOOLFOLD’S MILL Cokeworth, 1841.

========== Глава 113 ==========

Апрель — июль 1996 г.

Прага — Коукворт

Это действительно было архитектурное украшение, а не труба: основатель и владелец ткацкой фабрики в маленьком городке Коукворт Генри Вулфолд таким образом почтил память своего деда, бывшего смотрителем маяка. Труба у фабрики, разумеется, тоже имелась, и немаленькая, просто в воспоминаниях Снейпа ей не нашлось места.

Вулфолдом назывался район города, где располагалась ткацкая фабрика и её ближайшие окрестности; помимо развалин фабрики в хорошем состоянии, достопримечательностью городка являлась речка-вонючка, протекающая через этот же район.

Прежде чем бежать с докладом к Августине, Иванна, справившись с искушением отправить письмо совой, послала Иляне телеграмму с просьбой срочно позвонить и отправилась в родительский дом ждать звонка. Разговор вышел весьма познавательный: пусть Иляна и не вспомнила, были ли у неё соседи с фамилией Снейп, Иванна с трудом верила своей удаче: разоблачённую товарищем-сквибом «настоящую ведьму», сестру Иляниной бебиситтерши, звали Лили, а фамилия барышень была Эванс.

Агентурная сеть детективного агентства «Департамент земельных отношений» сработала безукоризненно: уже в первых числах мая у Иванны была подборка из трёх адресов коуквортских Снейпов, один из которых относился как раз к району вулфолдской фабрики.

Даже имея в рукаве такой козырь, Иванна время от времени давала Снейпу шанс избежать её визита, раз за разом в письмах ненавязчиво намекая на предложение встретиться, однако тот опрометчиво эти намёки игнорировал. Сводки происшествий, меж тем, становились всё мрачнее что в магической, что в маггловской прессе Великобритании; известие об отстранении Дамблдора с поста директора Хогвартса породило множество вопросов, задать которые было некому. Ждать лета становилось всё тягостнее.

Тишина раннего утра второй субботы мая внезапно закончилась наибодрейшей барабанной дробью во входную дверь. Иванна, хоть и понимала прекрасно, что чудес ждать не стоит, вылезла из постели и поплелась открывать — её «сожители», даже если и слышали стук, вставать в такую рань в выходные не станут из принципа.

…Слегка пошатнувшись, неожиданно принимая в объятия полтора метра жизнелюбия, обрушившиеся на неё из-за порога, Иванна поняла, что с заключениями насчёт чудес она слегка поспешила.

— Привет, До-ок! — восторженно возопила Федора, проверяя все ли части тела на месте и старательно стряхивая с ботинка намотавшийся придверный коврик.

— Вот это номер! — пробормотала Иванна, оглушённая гораздо больше случайно считанной вспышкой радости художницы, нежели её приветствием. — Ой, ты с сестрой? Привет! — осеклась она, заметив на лестничной площадке ещё одну персону. — Давайте на кухню, народ спит ещё, но вы не обращайте внимания, заходите, я как раз поесть думала. Какими судьбами в наших палестинах? Ой, ничего себе ты обросла!

— Давай по чаю, и дальше по порядку, — засмеялась Федора, мотнув головой; обросла она не то что бы «ничего себе», но её нынешнее каре, едва закрывающее уши, на фоне запомнившегося Иванне «ёжика» выглядело непривычно.

Прежде чем присоединиться к бросившейся заваривать чай и делать бутерброды Иванне, Федора представила ей свою спутницу. Мойра Рейд, которая в условиях слабого освещения действительно здорово походила на Федору, родственницей ей не приходилась, зато полностью разделяла её пристрастия и увлечения и была по жизни не только странствующий художницей, но и весьма востребованным в профессиональной среде реставратором. Кроме того, имея русских деда с бабкой по материнской линии, Мойра весьма недурно говорила по-русски, при том что родом была из Ирландии. На «ты» они с Иванной успели перейти за считанные минуты.