Химическая война

Всякий изобретатель, в какой бы области он ни работал, встречает недоверие и противодействие со стороны своих ближних, пропорционально тем возможностям, которые обещает сделанное им открытие. Если эти возможности невелики, то встречаемые им трудности не превышают тех, которые необходимы для достижения успеха. Если, наоборот, дело сулит крупный успех и, в особенности, если награда, ожидающая изобретателя и его сотрудников, значительна, то тернии на его пути все более и более возрастают. Действительно, там, где можно ожидать больших результатов, зарождается зависть в тех лицах, влияние которых может от этого пострадать, или которые настолько близоруки, что противятся всякому прогрессу.

Химическая война всегда имела и всегда будет иметь перед собою достаточное количество таких затруднений. С тех дней, когда хлор, известный всему миру, как вещество в высшей степени полезное в санитарии для очищения воды, для обработки золота и беления, был впервые применен в качестве ядовитого газа, химическая война развивалась все более и более, становясь необходимым фактором всякой будущей войны. Хлор вначале употреблялся в баллонах, предназначенных для его хранения. Эти баллоны были плохо приспособлены для химической войны и делали подготовку газовых атак в высшей степени кропотливой и громоздкой работой.

Прошло немного месяцев, и различные газы стали выпускать в большом количестве в снарядах и бомбах, а 3½ года спустя, к концу войны, их стали уже применять в твердом состоянии, благодаря чему можно было безопасно хранить и переносить снаряды при любых условиях, так как твердые тела становятся опасными только при воспламенении взрывчатой смеси, освобождающей газ.

Хотя многие из химических веществ, изобретенных для нужд войны до заключения мира, стали известными всему свету, многие остаются покрытыми тайной. Более того, некоторые из первоклассных держав энергично ведут опыты по изысканию новых способов химической войны. Эти опыты будут продолжаться, и можно надеяться, что будет найдено большое число новых газов, новых методов их пуска и новых тактических приемов их употребления;

Почти не представляет сомнения, что эти газы найдут себе применение во всех частях армии и флота. Хотя химические вещества за последнюю войну не употреблялись в воздушном флоте, но уже тогда было установлено, что нет никаких причин, чтобы не использовать их таким образом. Что в будущем их будут применять в широком масштабе и в воздушном флоте, — не подлежит никакому сомнению. Химические вещества явятся тогда наиболее универсальными из всех родов вооружения.

Некоторые из ядовитых газов так могущественны в минимальных количествах и испаряются так медленно, что, освобождаясь, не производят сгущения достаточного, чтобы образовать облако. Здесь мы имеем дело с невидимыми газами. Другие вещества производят, наоборот, густые облака, как, например, дымовые свечи, в которых при нагревании распыляются твердые частицы или иные материалы, при помощи коих образуются облака сгущенного пара. Эти явления переносят нас в область обыкновенных дымов, не имеющих ни раздражающих, ни ядовитых свойств.

Такие дымы имеют чрезвычайно важное значение там, где требуется устроить завесу, чтобы скрыть наступление или помешать наблюдениям неприятеля, и находят себе одинаковое применение как на суше, так и на море. При помощи их действительность ружейного, пулеметного или артиллерийского огня по невидимому врагу настолько сильно уменьшается, что газы для образования завес будут, конечно, применяться на всех будущих полях сражений. Стреляя через дымовую завесу, человек имеет в 4 раза меньше шансов попасть в цель, чем если бы он стрелял по видимому предмету. Так как облака дыма могут быть ядовитыми или неядовитыми, то при применении их на войне открывается возможность комбинировать свойства дымов по усмотрению. Хорошо подготовленному офицеру химических войск представляется широкое поле деятельности, так как он всегда может определить, имеется ли в облаке дыма ядовитый газ и, если имеется, то в достаточной ли концентрации, чтобы быть губительным.

Рискуя повториться, укажем вновь, что не существует газа, который бы убивал или наносил повреждение в любом количестве, не могущем быть обнаруженным. Для каждого газа существует особый минимум концентрации, т.-е. количества, приходящегося на каждый кубический фут воздуха, которое необходимо для того, чтобы он стал вредоносным. Почти во всех газах этот минимум достаточен для того, чтобы опытный офицер химических войск ощутил его на обоняние.