Химия без прикрас (СИ)

Женя с негодованием взглянул на Исаеву, а потом отвернулся к окну, опустив голову. В этот момент мне показалось, что он зол только потому, что только что кому-то с успехом удалось распознать его искуснейшую ложь. Он так старался быть безразличным мерзавцем, но, на деле, Аня права!

— Вы кормить меня будете, нет? — сказал Женя, и моя подруга, торжествующе задрав подбородок и взяв с плиты сковородку, сняла крышку, чтобы выложить тушеные овощи на тарелку.

— К твоему сведению, Женя, ныться тебе никто не собирается, — гордо сказала Аня. — Правда, Марин? Нам надо английский сделать. Так что ешь, наливай вино и пошли смотреть «Свинку Пеппу» в оригинале.

Несмотря на общее уныние, ужас, отразившийся на лице Жени все же немного порадовал меня. Он, будто ожидая от нас признания, что мы пошутили, по очереди оглядывал сначала меня, потом Исаеву, но, убедившись, что Аня даже и не думала шутить, затянулся сигаретой и сокрушенно проговорил:

— Надо было три бутылки брать…

***

Я прогуляла химию в третий раз.

Я просто не представляла себе, как можно сидеть за первой партой и спокойно смотреть на него, чувствовать на себе его скользящий взгляд. Видеть его плечи, руки, следить, как он корявым почерком выводит на доске формулы и понимать, что это… Все.

Я героически просидела на уроках первую половину дня, а потом поняла, что прийти на химию просто не могу. Так и проторчала два спаренных урока в туалете. А потом и на следующий день, третий и четвертый урок я провела в самом чарующем месте школы, созерцая вычищенные до блеска унитазы. Господи, что я делаю?!

Дополнительные уроки я тоже перестала посещать, еле объяснив маме, будто Дмитрий Николаевич какое-то время не сможет заниматься из-за загруженности на основном месте работы. Я долго не могла придумать, как избежать любой встречи с ним, ведь в дополнительных занятиях была заинтересована мама, но, хорошенько все обдумав, я все же решила, что даже если мама позвонит, чтобы убедиться в правдивости слов собственной дочери, Дмитрий Николаевич не станет говорить, что я вру. Он ведь сам прекрасно понимает, почему я его избегаю.

Фаня заболела, но клялась и божилась, что выздоровеет как раз к Последнему Звонку, а Анька только укоризненно качала головой, не одобряя мои прогулы. Но я ничего не могла с собой поделать. И искренне думала, что если понадобится, буду прогуливать химию хоть до конца года! Не будет же он мне ставить за это двойки?!

— Он чего?! — не поверив своим ушам, воскликнула я.

— Двойку тебе влепил, можешь сказать спасибо Степанову! — Аня пожала плечами. Мы расположились под дверью в кабинет биологии. Уроки давно закончились и мы ждали, когда Лидия Владимировна вернется из столовой, чтобы мы отправились украшать актовый зал к последнему звонку под ее чутким руководством. Я глубоко вздохнула, стараясь подобрать наиболее убедительные слова, чтобы выразить свое негодование, и как раз в это время в коридор вывернула наша классная с бутылкой воды в руках, а за ней показались Владислав Анатольевич и шагающий рядом с ним Дмитрий Николаевич. Я тут же сделала вид, что копаюсь в сумке в поисках чего-то жизненно-необходимого, а Аня только с улыбкой стала наблюдать за происходящим.

— Он сейчас подойдет, — пробормотала она очень тихо.

— Черт, — прошептала я в ответ.

— Он сейчас подойдет, чтобы сказать тебе про двойку! — она тоже перешла на шепот, потому что звук каблуков Лидии Владимировны слышался все громче. — А нет, пронесло, кажется, он пиджак надевает. Он смотрит, Марин, он смотрит!

— Аня, помолчи, пожалуйста, — опуская голову чуть ли не целиком в сумку, взмолилась я.

— Дмитриева, ты как страус, не унижайся, блин! — захохотала Исаева. — Вылезай, он ушел давно!

Я подняла глаза из-за сумки. Даже не знаю, что меня снедало больше: чувство стыда или моя глупость. Так хочется поговорить с ним… Но к чему это приведет? Я уже просто боялась сделать еще хуже.

Удивительнее всего было то, что ни в тот момент, когда мама узнала о нас с Дмитрием Николаевичем, и наши отношения обещали прекратиться, ни сейчас, когда я сама сказала, что все это было ошибкой, я не представляла себе, как бы все было БЕЗ него? Мало того, я, в общем-то, и не представляла себе, что будет, если мы будем вместе.

Я наблюдала за смеющимися учениками, которые дурачились с идиотскими разноцветными гирляндами, носились по всему залу, шутили… А что было бы сейчас со мной, если бы не было того разговора с Лебедевым? Смеялась бы я вместе с ними?