«Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1975-1984

— А? А? Нравится? — наседал на нее Буров-Сакеев. — То-то! Во мне вообще погиб первоклассный журналист, а может быть, даже писатель!

— Нет, в самом деле гениально! Но как быть с текстом? Рука мастера!

— После Мар-дель-Плата все, что угодно, — пообещал профессор. — Го-то-о-ов на все! — пропел он неожиданно бархатным басом фразу из «Фауста».

Я забежал вперед и встал на ступенях подъезда с раскинутыми в стороны руками.

— Имею сообщение — исключительной важности! Только вам одному!

— Самолет, голубчик, лечу! — парировал мой выпад Буров-Сакеев. — Валяйте телексом — отель «Континенталь». Пламенный привет!

Он отсалютовал складным зонтом в черном чехле и вместе со спутниками скрылся за зеркальными дверями подъезда.

Оставалось одно — дождаться возвращения Бурова-Сакеева. И тут произошло неожиданное.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Спустя неделю, вернувшись с работы, я включил телевизор. Советник юстиции рассказывал с экрана о борьбе с нарушениями Уголовного кодекса в торговой сети нашего города. Через десять минут я понял, что такие преступления скоро будут изжиты. Примета — участившиеся в последнее время явки с повинной.

Среди прочих историй советник рассказал о продавце из мебельного магазина № 15 по фамилии Трикин. Переполненный сознанием собственной вины, он прямо в магазине публично покаялся, что берет «в лапу» за дефицитную мебель.

В виске застучал молоточек догадки: Кузя — мебельный фургон — раскаявшийся продавец!

Не теряя времени, я поспешил в мебельный магазин № 15 на окраине города.

На выставленной мебели были разложены картонки с надписью «Продано». Продавцы в синих халатах с фирменными значками на лацканах философически рассматривали редких покупателей. Набравшись духу, я подошел к одному из продавцов — его лицо показалось мне добродушным.

— Если насчет «Клариссы», то не мечтайте. — сказал продавец, уставившись на плакат «Спасибо за покупку».

Я объяснил, что меня заинтересовал удивительный случай с Трикнным.

— Ничего удивительного, — обернулся он ко мне. — Обыкновенный псих.

И рассказал, как все было.

В тот день Трикин помогал разгружать фургон с «Клариссами». Неожиданно он выскочил наружу, заметался по магазину и принялся кричать, что он жулик и регулярно обирает честных граждан.

— Потом, видим, начал затихать, — продолжал рассказ продавец. — Думали, обойдется. Только выходят тут из публики двое и так ласково говорят Трикину — поехали, гражданин, с нами, мы вам поможем во всем разобраться. Посадили в машину и увезли. И какая муха его укусила?

— Может, его и правда кто укусил? — осторожно поинтересовался я.

— Уж вы скажете. Палец он себе поранил, это верно. Когда в фургон лазил.

— Постойте! — воскликнул я. — А в тот день здесь не появлялся кролик? Такой серенький?

— Был кролик, — послышался позади меня чей-то голос. К нам подошел еще один продавец, видимо, заинтересовавшись беседой. — Его в том же фургоне привезли. На складах какой только живности нет. Бориска его утащил.

— Какой Бориска?

— Бориска? Сын нашей кассирши. Он как раз мальчишек привел за досками, в школе чего-то мастерить — живой уголок, кажется…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Спустя полчаса я уже нервно вышагивал взад-вперед но пустынному коридору школы перед классом, в котором учился Боря Шмелев, сын кассирши. Главное я уже знал — это рассказала ею мать: Боря отнес кролика в школьный живой уголок.

Прозвенел звонок. В коридор высыпали школьники. Я подошел к первому попавшемуся мальчику и ж просил его показать мне Борю Шмелева.

— Это я, — ответил с удивлением мальчик.

Рука судьбы! Я поташил мальчика к окну и срывающимся от волнения голосом спросил, что с кроликом из мебельного магазина? Жив ли он?

— А вам зачем, дяденька?

Ответить я не успел. Перед нами выросла сухопарая учительница в очках.

— Вы, наверное, из газеты? Будете писать о нашем живом уголке? — затараторила она, радостно улыбаясь — Боря, сбегай за ключом.

Я не стал возражать — удача сама плыла мне в руки.

— Он у нас активный член биологического кружка, — продолжала учительница — Но не забудьте отметить и нашего директора. Это он, он разрешил занять подсобку!

Вдвоем с Борей — учительница спешила на урок — мы спустились на первый этаж и подошли к комнате рядом с гардеробом. Боря отпер висячий замок, и мы вошли.

За металлической сеткой, среди сена, разбросанного по дощатому настилу, я разглядел в полумраке пару ежиков, свернувшегося спиралью ужа, черепаху и скачущую взад-вперед обезьянку. На полке сбоку тяжелой зеленью отсвечивали аквариумы. Боря дотянулся до выключателя, щелкнул, и тут я увидел в дальнем правом углу серый комок. Медленно поднялись и встали торчком длинные уши, раскрылся и блеснул розовый глаз. Сомнений не было — Кузя!

В сетку ткнулась обезьянка, зверек с дымчатой шерстью и белыми полукружьями около ушей. Обезьянка-игрунка, их еще называют уистити. Боря достал на кармана кусочек яблока и просунул сквозь сетку.

— Ее Сережка Соколов принес, — объяснил Боря. — Отец у него знаете кто? Капитан дальнего плавания. Он купил ее в Южной Америке, в городе Мар-дель-Плата…