Химия любви

– Мне тоже жаль. Куда удобнее было бы ориентироваться в упорядоченном мире.

Он снова меня развернул. На этот раз я избежала столкновения, а жаль.

– Хорошо, начну за тебя сам. «Марко, я ночь напролет мечтаю о тебе!» – проговорил он забавным писклявым голоском.

Я пихнула его в плечо, и он рассмеялся.

– Ладно. Ты… мм… ты прекрасно сложен. У тебя есть мускулы… ээ… и здесь, и здесь, и там… в общем, везде, где надо… – До чего же тупо звучит!

– Морская корова, говоришь? Я бы скорее сказал, выдра с астмой, – заметил он. – Ну покажи, что еще найдется у тебя в загашнике?

Я вспомнила, что Каталина как-то раз советовала хлопать ресницами. Отличный прием, говорила она, на мужиков действует безотказно.

– Тебе что-то в глаз попало? – заботливо спросил он. – Или это еще один твой способ флиртовать? Тогда помедленнее, я записываю.

– Ничего не попало! – рявкнула я.

– Погоди-ка. У тебя ресничка на щеке.

Он осторожно протянул руку, и я задержала дыхание. Он коснулся моей щеки – легко, одним пальцем; но это прикосновение словно нажало во мне детонатор, и все разлетелось в дыму и пламени.

Марко снял ресничку и поднес палец к моим губам.

– Загадай желание, – вполголоса сказал он.

Вдруг я испугалась. Надо было загадать, чтобы наш план сработал, и я осталась с Крейгом, но что-то останавливало. Наконец я загадала совсем другое – то, что никогда не произнесла бы вслух, в чем не решалась признаться даже самой себе.

И подула на палец, борясь с желанием его поцеловать.

– Что ж, нам есть чем заняться сегодня вечером, – сказал Марко, снова кладя руки мне на талию. Голос его звучал чуть расстроенно или разочарованно: почему, я не понимала. – Потому что в какой-то момент тебе неминуемо придется с Крейгом заговорить.

– Спасибо большое, но мы с Крейгом уже общались. – Меня раздражало, что он держится так, словно знает все на свете, а я – глупенькая младшая сестренка, которую он вынужден учить азам. – Скажите лучше, мистер Эксперт, как бы вы меня соблазняли, будь вы на моем месте?

Вдруг он остановился. По-прежнему держал меня за талию, но мы больше не танцевали. Не отпуская, одной рукой заправил мне за ухо прядь волос, легонько погладил ухо кончиками пальцев.

Он еще и не начал, а я уже растеклась сладкой лужицей.

– Женщины отличаются от мужчин, – проговорил он неторопливо. Пальцы его побежали по моей шее, плечу, руке, наконец соединились со второй рукой, все еще лежащей на талии – и везде, где он ко мне прикасался, кожа словно вспыхивала огнем.

Все во мне вспыхивало.

– Я бы сказал, что сегодня ты чудо как хороша. Что, когда ты вошла, у меня перехватило дыхание. Что весь вечер я мечтал остаться с тобой наедине. Говорить с тобой, сидеть рядом. Прикасаться.

Говоря все это – тихим, завораживающим голосом, с легкой возбуждающей хрипотцой, – он снова привлек меня к себе, так что теперь мы стояли друг к другу вплотную.

Святой Древобород! Да, действует – и еще как действует! На все сто. Я понимала, что все это ложь, и тем не менее верила. И падала, падала в его объятия, как падает пианино с двенадцатого этажа.

Он склонил голову, почти касаясь губами моего уха.

– Поскольку соблазнять нужно тебя, я сказал бы: должно быть, мое сердце из галлия – плавится рядом с тобой.

От слов, щекочущих ухо, меня бросало то в жар, то в холод. Похоже, он прав: приемы пикапа работают безотказно. Я уже готова тащить его в спальню.

Наверное, я единственная в мире женщина, способная понять и оценить комплимент про галлий… и вместе с этой мыслью пришла другая: до чего же Марко восприимчив, как понимает женщин! Сама я никогда не понимала мужчин.

Или, быть может, он меня понимает так, как мне никогда его не понять.

Думала я и о том, что страстно хочу, чтобы этот спектакль стал реальностью. От его слов я практически задыхалась.

Да и он как-то неровно дышал.

– Или, может быть, сказать, что между тобой и мной экзотермическая реакция? – спросил он, сильнее сжимая мою талию.

Я снова задрожала, страстно желая его тепла, ибо происходящее между нами было в равной мере экзотермично и эндотермично.

Сжималось все: горло, грудь; мне было тесно в собственной коже, и в то же время казалось, что я вот-вот взорвусь.

– Вау, у тебя потрясающе выходит! Я почти поверила!

Выражение его лица как-то странно изменилось, но тут же он снова улыбнулся.

– Видишь? Ничего сложного. – Он шагнул в сторону и отпустил меня – и в ту же секунду я поняла, что уже скучаю по его прикосновениям. – Хорошо, что мы с тобой друзья, – добавил он.

– Ага, – слабым голосом ответила я. – Не будь мы друзьями, это все звучало бы… странно.

Хотя друзья, притворяющиеся влюбленными, – тоже довольно странная картина.

Марко все стоял передо мной; я заметила, что улыбается он только ртом – не глазами, и попыталась его приободрить.

– Тебе-то о победе волноваться не приходится! Если бы я умела флиртовать, как ты, у Крейга не осталось бы ни малейшей надежды!

Но он не рассмеялся в ответ, хотя я на это надеялась. Просто сказал:

– Давай сделаем перерыв. Есть хочешь? Можем что-нибудь заказать.

– Конечно.