Хинд (СИ)

- Ты не железный, ты придурок. Математик фиговый..

- Эу, ты что на меня катишь, ауу. – Ответил он как можно ласковей. Лучше с ним не спорить, лучше его не злить. О Всевышний, пошли же Настоящему Боре хорошее расположение духа! Пошли скорее. Он, конечно, всегда извиняется «Прости ради Аллаха, братка. В ударе был. Помутнение мозгов.» , но быть битым совсем не улыбается. О Всевышний, помоги же мне и я сегодня сделаю дополнительный намаз!

- Чудак ты человек, - прозвучало над ухом довольно миролюбиво, - ты отдаёшь себе отчёт, какую телегу гонишь?

- Ну?

О Всевышний, Всевышний.. Куль, хува Аллаху ахаду, Аллаху самаду, лам йалид ва лам йуладу..

- Ты понимаешь, любимая ты моя скотинка – благожелательное обращение. По праву Шилиной ударной артилллерии обращается с другими фамильярно. Не часто. Иногда. Когда перезлится.

Когда перезлится.. Гора с плеч.

- Чего понимаю? – теперь можно и понахрапистей. Пускай не забывает, что Шахин в конце концов творческий центр их начинаний. Если б не Шахин, кат из одного конца страны в другой перевозить было б в разы сложнее.

- Понимаешь ли ты, что я учился в третьем классе, когда мне 16 стукануло и через это 11 лет назад, а не 17 ты мне в результат выдавать должон был..

- Я учился в третьем, мне было 10.. конец девяностых. – Шахин удивлённо поднял глаза.

- И я учился в третьем конце девяностых, мне было 16. – Упрямо повторил Боря. – Я ходил в класс коррекции, а ты?

- Не доводилось. Я сразу аттестат купил.

- Много потерял. Было на реале круто. Училку одну прямо на уроке..

- Ага. Уф, мама миа!

- Чево? – Боря был удивлён новыми интонациями в его голосе. Шахин опять кинулся к раковине.

- Точно заколдованный чай. Наворожённый, сто фоиз. Фу, как верблюд, неэстетично.

- Чево стесняться, все свои. Блюй сколько влезет. – Настоящему Боре всё смешно.

- Шаха.

- Эу?

- А чё на тебе за баба сегодня лезла? Пощекочи нервы человеку.

Пощекочи нервы – это переводится «расскажи так, чтоб будто ката нажевался. Не ты, я, вестимо.» Зато слушать интересные темы Боря умеет. Только начни.

- Я в мечеть ходил. Ну, при посольстве, светлый кирпич с лазуритом, знаешь?

- Обижаешь, мы все туда же.

- Имам там, говорит, зино страшный грех. Вообщем, если тавбу делать, то не так страшно. Но чтобы тавба принялась наверняка, необходимо три дня – ты только прикинь – три дня всё грешное ни гу-гу. А я могу? У меня организм молодой, он..

- Требует.

- Ахаах, соображать да? Я к папе с телегой. Вот отсюда и идея..

- Жениться?

- Соображать да? Энивейно сорвусь, так пусть по шариату.. Но не с алмасты.

- Она блондинка? – Боря снова полез под раковину – и на этот раз извлёк из-под неё три неоткупоренные бутылки – две длинные, одну пузатую. – Будем?

- Выпьем с горя, где же кружка.. – Не долго думая, Шахин перевернул сахарницу – три куска рафинада сиротливо вывалились на узорную скатерть – и подставил её под ровную струю. – Домашнее?

- Гога привёз. – Объяснил Боря, отхлёбывая прямо из бутылки. – правая рука его катала по столу обломанное стеклянное горло. К чему возиться с пробками, когда Аллах дал немерено силищи.

- Не блондинка, а может да. Тема изначально, что она ухтишка.

- В хиджабе? – обломанное горло остановилось на пол-пути от одного края стола к другому.

- Замотана во что-то серое.. Серо-зелёное. В общем, платье и..или джинсы. Красноватого оттенка, я не запомнил ничего, кроме того, как она ужасна. Её лицо.. – Шахин на минуту задумался и смутные воспоминая о воспитательнице-чухонке в младшей группе детского сада – и чего она у нас тогда делала – натолкнули на нужный эпитет. – лицо, как недожаренный сырой блин. Типа, нажмёшь - расползётся. А глаза – мышиные щели и зырк-зырк. Зырк-зырк. Наверняка, побежит гадать в салон.

- Больная тема, братка? Чё, гадалка с тобой не туда?

Туземец полный Настоящий Боря, всегда он – вродь внимательно слушает, а вопрос всегда о последнем предложении бывает. Хитрый.

- Прикинь, я как вообще ненормальный, ору – мне идти надо, у меня удав дома голодный. Что-то типа такого. Уже в машине понял, что чуть не лоханулся – удав же не мой, а у Шилы. Ну, думаю, если Шила узна..

- Азиза Ильяшина?

- Чё? – ему показалось, или он вздрогнул?

- Смотри и плакай. – Афоризм, подцепленный Борей у толстяка-осетина, убитого в пятидневной войне 2008-го года – Рухсаг у, кажется, говорят в таких случаях.

Шахин в недоумении уставился на фотогрфию. Бледная немочь с отстранённо-привычным видом занималась порочными вещами с неизвестным кем-то – на снимок попавшем лишь частично и то не теми частями тела.

- Какая ня.. – Он не удержал матного слова. – Я не таскаю подобного прикола, Боря?

- Не прикол же есть.. На тебе щё..

Улыбаясь огромно-бесформенным ртом на Шахина глянула сегоднящная знакомая в обрамлении голубенькой, в цветочек, ткани.

- Вугага.. Так ты с ней знаком или?

- Сравни фотки, а я.. Боря вышел и заперся в том помещении, которое даже в самых крутых квартирах принято располагать поблизости от ванной.