Хип-хоп маленьких лебедей

– Ой! Смотрите! В домике зажегся свет!

Глава 5

Я взглянула на сторожку.

– Ты права, похоже, там включили электричество.

– Это невозможно, – пробормотала Катя, – туда давно никто не заходит. Я боюсь!

Мне стало смешно.

– Что тебя испугало? Может, ты боишься мышей?

– Они там не живут, – прошептала Катя.

– В таких сараях всегда водятся грызуны, – возразила я.

– Только не тут, – еле слышно пролепетала девочка, – там… там… Папа этот дом купил у одного человека!

Я кивнула. На беду у меня отличная память, и я зафиксировала нестыковку в рассказе Кати. Ранее она сказала, что Евгений Андреевич сам построил особняк и обустроил участок.

– Папочку отговаривали от сделки, – продолжала моя информаторша, – ему объяснили, что здание принадлежало графу Дракуле.

Вот тут я расхохоталась.

– Катя! Ты показалась мне разумным человеком.

Девочка прижала руки к груди.

– Вы недослушали. Здесь раньше была больница. В ней работал врач, не помню, как его звали. В клинику помещали нищих одиноких людей, которые сошли с ума. Доктор использовал их для опытов. Выкачивал из них кровь, поэтому его прозвали Дракулой. Сторожка – это место, где бедные пациенты умирали!

– И поэтому твой отец, купив землю, не снес ее, – перебила я рассказчицу, – хотел сохранить память о потрошителе!

– Нет, – дрожащим голосом пролепетала девочка, – ему объяснили: если снесешь постройку, призраки разбредутся по всей территории, проникнут в дом, начнут всех убивать.

– Интересно, – протянула я, – нежить, наверное, принесет в подарок хозяевам торт, который водрузит на стол в черной-пречерной комнате своей черной-пречерной рукой.

Екатерина заморгала.

– А из него черной-пречерной ночью вылезет черная-пречерная старуха и всех передушит, – завыла я.

Глаза девочки округлились:

– Чего?

Настал мой черед удивляться:

– Ты никогда не слышала эту историю?

– Не-а, – ответила Катя. – О чем она?

– Это фольклор из моего детства, – улыбнулась я, – ерунда. Даже в первом классе я не верила в черную руку. Сомневаюсь, что доктор-маньяк, о котором ты говорила, существовал в реальности.

– Вы не боитесь привидений? – спросила Катя.

Я рассмеялась.

– Нисколько.

– Тогда идите в сторожку и погасите свет, – предложила девочка.

Я не двинулась с места.

– Вот! – воскликнула Катя. – Вот! Вы струсили.

– Неудобно заходить в домик, – объяснила я, – может, хозяйка будет против. Вероятно, там хранят что-то, не предназначенное для чужих глаз.

– Внутри пусто! – заявила Екатерина. – Голые стены. Ха-ха! Вы просто дрожите от страха!

Ну и объясните мне, каким образом Кате удалось взять меня на «слабо»? Сама не знаю, почему я направилась к двери, открыла ее, вошла в крохотные сени, толкнула вторую створку, заглянула в комнату. Перед глазами предстал стол, на нем лежало тело, замотанное в белую ткань. Наружу торчала голова с длинными черными волосами, свисавшими почти до пола.

Я не убежала в ужасе прочь только по одной причине. Мои ноги от страха будто вросли в доски пола. И тут покойница выпутала из ткани окровавленную руку, в которой держала плюшевого медведя, подняла ее и завыла:

– Купи мне красный ковер. У-у-у.

Ноги оторвались от пола помимо моей воли, я вылетела во двор, увидела ликующее лицо Кати и только тогда выдохнула. Девчонка специально завела меня в глухой угол сада, рассказала историю про отца, который сошел с ума, про доктора-убийцу и теперь ждет, что я со скоростью гепарда, воя громче сирены, умчусь прочь. Хорошо, однако, что меня от испуга сковал паралич. В противном случае сейчас бы Катя каталась по земле от хохота.

– Что там? – с неприкрытым интересом осведомилась девица.

Я заставила себя улыбнуться:

– Ничего.

Лицо Кати вытянулось:

– Совсем?

Я пожала плечами:

– А ты чего ожидала?

Катя опомнилась:

– Там, конечно, всегда пусто. Но, поскольку свет горел, я подумала…

Девочка замолчала.

– Что, говори, – велела я.

– Ну… что кто-то его зажег, – промямлила врушка, – вероятно, привидение.

– В призраков верят или очень глупые, или очень наивные, или крайне экзальтированные люди, – заявила я, – в сарае никого нет. Пошли в особняк. Процесс окраски волос не сиюминутное дело.

– Вы можете все приготовить, а я потом приду? – спросила Катя. – Посижу немного здесь, голова заболела.

– Конечно, – согласилась я и пошла по тропинке, ощущая спиной взгляд Екатерины.

Когда дорожка свернула налево, я сошла с нее и, прячась между деревьями, вернулась к лавочке и юркнула в густые кусты. Катя сидела спиной ко мне и, как я и ожидала, говорила по телефону:

– Какого …! Не ври! Она тебя не видела. Не верю. Ты проспала. Да ладно, любой человек, увидев труп в сарае, обосрется. А эта вышла веселая. Ты …! Я с тобой больше дел не имею. Кроссовки отдай! Какие? Такие! Те, что я тебе подарила! Не твое дело! Надежда попросила ее напугать… мне что, перед тобой надо отчитываться? ..!..! Больше не звони мне. И не приходи. Ха! Скажу охране, тебя за километр пристрелят. Чего? Слышь, … ты ща себе яму вырыла. Ты че сказала? ..!..! Сидишь тихо. Отдаешь кроссы, а если рот откроешь, я всем расскажу, кто с Толиком спал! Шлюха! Да пошла ты …!

Из сарая выскочила коротко стриженная блондинка.