Хирурги человеческих душ Книга третья Вперёд в прошлое Часть первая На переломе

— Оглоблин. «Станкопром», — вступил в диалог с новоявленным мессией ещё один маститый и многое повидавший на своём веку руководитель. — Вы знаете, Анатолий Борисович, а ведь я впервые удостоился чести слушать и вас, и Гайдара на конференции по вопросам экономики в 1986 году в пансионате «Змеиная горка» под Ленинградом…

— Как же, помню этот форум, — насторожился Чубайс. — И что?

— А то, что вы там, на пару со своим другом, горячо говорили о реформировании советского общества и светлых перспективах социалистического способа хозяйствования.

— И не подумаю отказываться, — по-американски закинул правую ногу на левую высокопоставленный чиновник. — Но нас кто-то послушал тогда? Не-е-ет! Горбачёв же с коммуняками всё делал через одно место…Вот и довели до жизни такой. А так называемые проклятые империалисты тем временем не дремали. И сделали рывок. И подработали свою систему. Мировой опыт сейчас наглядно демонстрирует, ху из ху.

— Анатолий Борисович, в связи с этим позвольте вопрос, — импульсивно среагировал на откровения Чубайса Алексей, вскакивая со стула. — Председатель Красносыльского райсовета Среднегорской области Подлужный. Наш райсовет — контрагент МГО «Информбумпром».

— Ну, попробуйте, — снисходительно ухмыльнулся тот.

— Анатолий Борисович, ведь буржуазный строй некогда тоже самоутверждался в муках и исканиях, — издалека зашёл Алексей. — Достаточно вспомнить, как нарождающиеся ростки капитализма с трудом пробивали себе дорогу в Англии при Оливере Кромвеле. Или сколь многократно буржуазные республики терпели крах в феодальной Франции, когда их, словно перчатки, меняли императоры из династии Наполеонов…

— Не пойму, к чему вы клоните? — нахмурил не слишком высокий лоб Чубайс.

— Так может быть, как капитализм далеко не сразу смог раскрыть свой потенциал и историческое преимущество перед феодализмом, так и социализму на это нужно время?

— …А не буду спорить, — после некоторой паузы бросил в притихший зал вершитель новой экономической политики. — А может быть и так! Но один момент всё меняет: капитализм — отработанная технология. И наша команда знает, как её внедрить. А социализм — не просто на воде вилами, а скомпрометировавшая себя на одной шестой части планеты модель. Свой лимит ошибок на этом…поприще Россия уже исчерпала. И Борис Николаевич поставил перед нами конкретную задачу: перевести страну на западные рельсы в кратчайшие сроки. Что мы и сделаем уже завтра. Чего бы это нам не стоило. А за социализм пускай бодаются другие. Может, лет эдак через сто-двести они окажутся на коне? А хрен его знает!..Но нам не до экспериментов. Нам выживать надо здесь и сейчас. И я решу поставленную сверхзадачу.

— Спасибо хотя бы за прямоту! — вырвалось у кого-то из директоров.

— Вижу, вы, мягко говоря, в шоке, — ухмыльнулся ельцинский лис. — Думаете, небось, что Чубайс — зверь. Думайте на здоровье. Зато потом спасибо скажете. Вопросы есть?…Вопросов нет. Тогда вперёд — на подписание контрактов.

Чубайс стремительно покинул зал — спешил творить новую историю. Пришибленный же директорат некоторое время безмолвствовал. Первым пришёл в себя Холмских.

— Вперёд, господа! — подбодрил он коллег. — Господин Юткин, а не подскажете, где кабинет номер триста шестнадцать?

— Третий этаж. От лифта — направо, — союзнически улыбнулся ему тот.

Несколько позже, уже сидя в зале ожидания аэропорта, Тимкин и Подлужный, осмысливая встречу с Чубайсом, стали делиться впечатлениями.

— А этот…рыжий-то — голова, — уважительно констатировал Владимир Николаевич. — Всё разложил. Просто мы — закомплексованные. Забитые марксистскими догмами. А нужно уметь отречься от заблуждений.

— Враньё, — упрямо сжал губы его отнюдь нестарый собеседник. — Эти новоявленные мессии тянут нас в прошлое. В дикую эру первоначального накопления капитала, которую мир давно перерос…

— Алексей Николаевич, тебе сколько? Тридцать три? — перебил его директор бумзавода.

— Тридцать шесть.

— Х-хе. А мыслишь, как дедульман из дома престарелых. Пойми, студент, на вопросы надо смотреть ширше, — сыронизировал Тимкин. — Мне вот пятьдесят четыре, а я перестраиваюсь. Помнишь, полгода назад мы дискутировали на эту тему с Майоровым?

— Помню.

— О, как ты его критиковал…Говорил, как мол так, секретарь райкома КПСС, а мыслит по-буржуазному…А Валентин Николаевич-то как в воду глядел. Всё излагал, как сегодня Чубайс. В будущее надо глядеть, студент, в будущее!

Глава третья

1

Глава Красносыльского района готовил материалы к очередной сессии райсовета, когда к нему в кабинет заглянул Сигель. Подлужный, пожалуй, чаще заходил к председателю исполкома за советом, нежели тот к нему. Потому Алексей не без любопытства ожидал услышать причину посещения.

— Не отвлекаю, Алексей Николаевич? — присаживаясь к приставному столику после рукопожатия, осведомился визитёр.

— Что вы, что вы, Иона Абрамович, — ответил ему Подлужный.

— Уж не знаю, кстати, или нет, — как всегда неспешно заговорил гость, — но счёл своим долгом поставить вас в известность.

— Да-да, — насторожился Алексей.