Хирурги человеческих душ Книга третья Вперёд в прошлое Часть первая На переломе

Пугая дочку, боевая мамаша радостно докладывала, что она теперь в команде Макашова. Пока они располагаются в Белом Доме, но скоро пойдут громить Кремль. И напрасно объятая страхом Татьяна пыталась приструнить дорогого ей человека и уговаривала вернуться в Среднегорск. Та стояла на своём и твердила, что «настал её час».

2

Подлужный не ошибся в предположениях относительно «своего» вопроса. Депутаты приняли его отставку, уложившись в десять минут. Все всё понимали: мавр сделал своё дело, мавр может уйти.

Пока сессия райсовета рассматривала другие вопросы, Алексей в своём бывшем кабинете готовил к передаче новому председателю дела (им в итоге оказался Батраков). Кроме того, приходилось ждать документального оформления решения райсовета о снятии полномочий, чтобы в срочном порядке доставить его в отдел кадров областной прокуратуры.

Наконец, и это оказалось приятной неожиданностью, по инициативе Сигеля, Майорова и Прокудина, поддержанной большинством депутатом и немалой частью руководителей предприятий, не смотря ни на что, была организована «отходная». Проводы прошли в душевной обстановке. Напоследок Подлужный пригубил незабвенного тёмно-вишневого сылкинского пива, настоянного на овсе…

Домой Алексей заявился размягчённый и слегка навеселе. Груз забот последних лет кратковременно отлетел неведомо куда. В прихожей его встретили заждавшиеся жена и дети.

— Всё! — торжественно объявил Центру Мироздания Подлужный. — Я ваш. Я свободен.

— Па-ап, — таинственно обратился к нему Серёжа. — А мы, правда, переедем в Варначинск?

— Тс-с, — не слишком серьёзно прижал указательный палец к губам глава семейства. — Пока это секрет. Никому не говорить.

— И там ходят поезда и электрички? — чисто выговорил подросший Мишутка.

— Да. Два часа езды до Среднегорска, — за отца счастливо ответила ему мама. — Сто тысяч жителей.

— Ого! — поразился самый младший из Подлужных. — Почти как в Москве.

Все засмеялись, а затем направились в зал, где Татьяна накрыла практически праздничный стол. В центре него она (дело небывалое!) по собственному почину водрузила бутылку хорошего красного вина.

— Ну, ты даёшь, — удивился Алексей, усаживаясь за стол.

— Надеюсь, мы открываем новую и интересную страницу в жизни нашей семьи, — жизнерадостно проворковала жена. — Наливай.

Бокалы для взрослых наполнили вином, для детей — соком. Под дружное веселье и улыбки небольшая компания единодушно чокнулась и промочила горлышки, после чего приступила к трапезе. Благо их мама и супруга всегда готовила на славу. Вскоре сыновья убежали играть.

— Как тебя отпустили? — полюбопытствовала Татьяна.

— С пониманием, — обозначил прощальный жест рукой бывший председатель райсовета. — Уж на что меня Прокудин не терпит, а и тот пробасил: «Знаем, знаем: не твоё время». Единогласно проголосовали «за». Отметили. Завтра утром Потыквеоком меня ждёт с решением.

— И славно, — вздохнула жена.

— А как тут у вас? — осведомился Подлужный.

— Мама что-то молчит, — морщинка озабоченности набежала на лоб Татьяны. — Обычно в это время она мне отчитывается, а сегодня — молчок. Все нервы она мне вымотала. Смотрю телевизор, да жду от неё звонка. Если через полчаса не объявится, придётся побеспокоить Инессу Ромуальдовну.

Меж тем события довольно скоро развернулись так, что потревожить столичную знакомую Людмилы Михайловны пришлось в пожарном порядке. Трансляция художественного фильма была прервана экстренным телерепортажем от резиденции парламента. Там десятки тысяч оппозиционно настроенных граждан прорвали правительственное оцепление, что блокировало Верховный Совет России. На балкон Белого дома вышел провозгласивший себя главой страны Руцкой с телохранителями и сопровождающими. Он призвал своих сторонников взять штурмом мэрию, Останкино и другие важнейшие точки столицы, как это делал Ленин в октябре 1917 года.

По окончании воззвания самопровозглашённого президента, телевизионщики переключились на Макашова, который конкретно нацелил восставших на взятие телецентра. Но этот эпизод почти не привлёк внимания Алексея, поскольку в ходе выступления Руцкого он увидел на балконе Белого дома…тёщу! Подлужный, втянув голову, осторожно перевёл взгляд на жену.

Лицо той покрыла смертельная бледность. Взгляд остекленел. Она замерла подобно зверьку, впавшему в спячку. И была явно не в себе. Алексею понадобилось несколько раз бережно встряхнуть её, прежде чем она вернулась в реальность.

— Таня…Танюша…Что с тобой? — тихо звал жену Подлужный. — Пожалуйста, будь спокойнее. Подумай о детях. Если они сейчас прибегут и увидят тебя в таком состоянии, то страшно перепугаются.

— Алёша…Алёша…, — оттаивая, принялась судорожно тискать его руку супруга. — Ты видел?! Ты видел? А если мамочка с этим…с чокнутым Макашовым полезет на мэрию? А ты видел, сколько у Ельцина этих…с автоматами?

— К чему этот…фатализм? — не мог подобрать нужных слов Подлужный. — Давай немного подождём. Вдруг Людмила Михайловна позвонит? Если что, выйдем на её подругу.

3