Хирургическая месть

Через две недели после операции мать Арианны была готова к выписке. Из заключений Марцио знал, что у нее начала восстанавливаться почка, кровоток вернулся к норме, организм окончательно избавился от накопленной жидкости, одышка исчезла. Двигалась синьора пока с трудом, но для человека, который длительное время страдал сердечной недостаточностью последней стадии, это было закономерным явлением. Требовались время и хороший физиотерапевт, чтобы вернуть ей нормальную подвижность.

– Марцио, – очень осторожно сказал Анджело, – ты должен пойти к синьоре Гримальди.

Произнеся это, Анджело почувствовал, как тут же накалился воздух. Он моментально наэлектризовался и, казалось, был готов заискриться. Анджело вкратце знал от Арианны историю взаимоотношений ее матери и Марцио, он прекрасно понимал чувства коллеги и старался избавить его от любого контакта с пациенткой, но здесь он был бессилен. Именно Марцио обязан провести заключительный контроль функционирования устройства и состояния больной.

Марцио одарил Анджело душераздирающим взглядом. Анджело без лишних слов стало ясно, что коллега хотел ему сказать.

– Марцио, я был бы рад избавить тебя от этого, но требуется главный хирург, то есть ты. Это заключительный консилиум. Последний шаг, по сути. Будь сильным. Тем более я пойду с тобой.

Марцио продолжал мрачно созерцать его, но во взгляде появилась признательность. Он действительно был признателен коллеге за понимание и тактичность.

– Спасибо, Анджело, – с чувством произнес Марцио.

И вот он вместе с Анджело снова оказался перед палатой ненавистной Гримальди. То ли присутствие Анджело, то ли притупленные после катарсиса чувства сказывались, но в этот раз Марцио, к своему изумлению, осознал, что более спокоен и более равнодушен. Нет, неприязнь, ненависть, отвращение никуда не исчезли, но они его больше не раздирали на части.

Распахнув дверь, хирурги вошли в палату.

Марцио поздоровался со всеми, пожал коллегам-кардиологам руки, а на пациентку даже не посмотрел. Но он кожей чувствовал, как она испепеляет его взглядом. А ведь ему еще придется слушать ее фонендоскопом! «В такой близости она наверняка постарается меня сжечь своим ненавидящим взором», – подумал Марцио скептически. И этот миг настал.

Продолжая не смотреть на нее, Марцио подошел к кровати, достал фонендоскоп и приложил к ее груди. Никакого привычного сердцебиения. В ответ только равномерное жужжание кардионасоса. Перед ним был эдакий гибрид человека и машины: женщина с сердцем на батарейках. Поддавшись профессиональной привычке, Марцио все же поднял глаза и встретился с синьорой Гримальди взглядом. Цвет лица у нее вернулся к нормальному, нос и губы были розовыми, и она куда больше напоминала ту преподавательницу, у которой он когда-то учился. Вот только выражение глаз изменилось. Раньше она смотрела на него исключительно с презрением и насмешкой. Теперь – с изумлением и недоумением.

– Состояние стабильно, устройство работает исправно. Мои коллеги обучат пациентку обращению с прибором, – сухо резюмировал Марцио заключительный осмотр, поднимаясь. – Важно всегда носить с собой сменные аккумуляторы, а на ночь подключаться к розетке. А также всегда находиться в радиусе двух часов езды от медиков, способных помочь в случае, если в работе прибора появятся неисправности, – добавил он безлично, никак не обращаясь к ней, будто разговаривал о ком-то эфимерном.

– Я, со своей стороны, тоже подтверждаю, что состояние стабильное и значительно улучшившееся после проведенной операции, – сказал кардиолог. – Все показания в норме, а некоторые даже лучше, нежели мы ожидали. Так что, синьора Гримальди, вы без страха можете возвращаться домой и не забывать выполнять все наши предписания.

– Спасибо, – раздался ее надтреснутый голос, и Марцио передернуло. Правда, от следующей ее реплики его передернуло еще сильнее. – Марцио, останься! – требовательно произнесла она.

Ему на миг показалось, что он находится в лицее, в классе. А она в приказном тоне разговаривает с ним.

Марцио обернулся и смерил ее убийственным взглядом. Вид ненавистной преподавательницы, лежащей перед ним на больничной койке в его храме, вернул Марцио в действительность. Теперь он был хозяином положения. Теперь он имел полное право не подчиняться, а, напротив, указывать ей.

– Меня ждет уйма важной работы. Мне некогда тратить время на пустую болтовню, – ответил он резко.

Все присутствующие в изумлении уставились на него. Всем, конечно, было известно, что Марцио был несколько угрюмой личностью, тем не менее, он всегда оставался вежливым. А тут отказ в такой грубой форме.

– Неужели это, в самом деле, сделал ты? – спросила синьора Гримальди. – Неужели именно ты достал меня с того света да еще засунул в меня этот приборчик?

Марцио созерцал ее тяжелым взглядом, сверху вниз. Уголки его губ вдруг дрогнули, и на них заиграла леденящая душу дьявольская улыбка.

– Сложно ожидать подобного акта милосердия от ничтожества вроде меня, эх? – насмешливо спросил он.